«НЕ ВСЕ МЫ ДЕТИ БОЖЬИ» 

Вопрос ребром: все ли мы дети Божьи или только избранные?

На писательской конференции в Сан Диего мой друг Джим Хендерсон познакомил меня с Мэттом Каспером. Мэтт открыто провозглашает себя атеистом. После знакомства он первым делом заявил:

– Пол, вы же в курсе, что я не верю в Бога?

– Неправда, – ответил я.

– Правда, – возразил он, почти обидевшись.

– Послушайте, – объяснил я, – вера – действие, а не категория. Я вырос в семье людей, придумавших эту категорию, и скажу честно – большинству из нас, людей религиозных, нелегко верить и доверять. К сожалению, еще не придумали «верометр» – приборчик, который вешается на голову или встраивается в сердце, измеряет силу веры и устанавливает, достаточно ли ее, чтобы считаться «верующим».

Мэтт растерянно посмотрел на меня и рассмеялся:

– Я ничего не понял!

Я тоже рассмеялся:

– Не важно. Но скажите, Мэтт – во что вы верите?

– Хотите знать, во что я верю? Обычно людям интересно, во что я не верю. Дайте подумать. – Он задумался и ответил: – Я верю, что люблю своих детей. Пока у меня не родились дети, я не подозревал, что во мне есть столько любви. Я готов заслонить их от пули, принять их боль на себя, если понадобится.

– Видите, Мэтт, – речь не о романтической любви. Было бы правильно описать эту любовь, в которую вы верите, как бескорыстную и жертвенную?

– Именно.

Мы проговорили почти час. Оказалось, что Мэтт верит не только в любовь, но и в жизнь и истину. Неплохо для атеиста.

Но делает ли это его сыном Божьим?

Нет, не делает. Он и так сын Божий.

Я слышу, как кто то из вас возражает: «Да, все мы дети Божьи в том смысле, что Бог сотворил нас, но…»

…и далее следуют рациональные доводы и оправдания для возведения очередной стены, еще один способ разделить людей по категориям в зависимости от их ценности.

В нашей семье дети считают – и правильно считают, – что они наши дети. Они принадлежат к семье, потому что являются нашим продолжением. Сам факт их существования – единственное, что нужно, чтобы быть нашим ребенком. Они не должны больше ничего делать, чтобы стать каким то особенным нашим ребенком, и что бы они ни сделали, это не лишит их этого статуса. Более того, им не нужно верить, что они наши дети, для того чтобы это было правдой. Даже если кто то из них решит больше никогда не разговаривать с нами, этот выбор не изменит их фундаментальной идентичности – они останутся нашими детьми. Повлияет ли это на наши взаимоотношения? Да. Изменит ли это их идентичность, сделает ли их кем то другим? Нет. Они не смогут отрицать, что они наши дети, даже если сменят фамилию через суд. Увы, им не изменить истину о своем происхождении, хотя их выбор, несомненно, может повлиять на наши отношения.

В Новом Завете (Деяния Апостолов, 17:28–29) апостол Павел говорит: «ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «…мы Его и род». Итак мы, будучи родом Божиим…» А вот строки из Послания к Ефесянам (4:5–6): «Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас».

Каждый, с кем вы встречаетесь и взаимодействуете, все, с кем вы спорите и кому отвечаете, все, с кем обращаетесь грубо или с добротой и милосердием, – все они дети Божьи. Представьте, что все мы – члены одной семьи; стали бы мы заботиться друг о друге сильнее, с более добрыми намерениями? Каждый человек – мой брат и сестра, мать, отец… дитя Божье.

Пару лет назад мне позвонил Мэтт. Он спрашивал, соглашусь ли я написать предисловие к книге, которую они с Джимом Хендерсоном создавали в соавторстве. Книга называлась «Спасая Каспера».

– Но знайте: я по прежнему атеист, – добавил он.

– Ничего, – ответил я. – А я по прежнему канадец.

Предисловие, которое я отправил издателю, переделали и вернули мне для исправления. Прочитав правки, я рассмеялся и написал Джиму и Мэтту: «Возможно, я не подхожу для этого проекта», – и предположил, что лучше мне откланяться.

Мэтт, добрая душа, решил, что ответ издателя меня обидел, и позвонил подбодрить и попробовать найти компромисс. В этом разговоре он сказал одну вещь, которая рассмешила меня, но одновременно заставила покачать головой. Он сказал от чистого сердца, с лучшими намерениями: «Пол, нам с Джимом очень понравилось твое предисловие, и хотя мы не согласны с издателем, все таки можно найти компромисс. Помни – книгу будут читать христиане. Нельзя с ними так резко».

Вот уж что верно, то верно!

Видите, что произошло в этой маленькой главе? Чувствуете? Мэтт Каспер, атеист, стал для вас человеком. Он хороший друг, любит своих детей, верит в любовь, жизнь и истину, он остроумен, добр, щедр и милосерден.

Джим говорит: «В отношениях не может быть правил». Он прав. Когда кто то становится для вас человеком, а не категорией, не вещью с ярлыком, все меняется. А что, если мы начнем видеть друг в друге не только человека, но и возлюбленное дитя Божье.

Уильям Пол Янг «Хижина. Ответы».