#сейболд #руководство_церковью #эсхатология #разногласия

НЕСКОЛЬКО ВЕЩЕЙ, КОТОРЫЕ Я НЕ МОГУ ПОНЯТЬ

В этой заметке я взял пример с Соломона: он перечисляет несколько вещей, в принципе, не связанных между собой, плюс говорит об одном дополнительном явлении, которое озадачивает или удивляет его.

Вот некоторые вещи, которые меня удивляют.

1 Я не понимаю, почему посредственные, деструктивные люди попадают на посты, где они управляют другими. И как они остаются там, и даже получают повышение.

Среди таких людей есть много больших начальников. У меня самого был один такой. Я долго наблюдал за этим во время моей предыдущей работы в церкви, а также я смотрел за работой моей жены и многих моих друзей, которые работают вне церкви. Я был поражен тем, как часто недобрые, и разрушающие команду люди считаются у своих начальников способными лидерами. Им полностью доверяют даже тогда, когда эти люди уничтожают жизни тех, кто на них работает.

Один из моих друзей работал в течение десяти лет в одном и том же отделе финансовой организации. Пришел новый начальник. Новый руководитель стал выгонять людей и заменять их своими друзьями. У моего друга была чрезвычайно успешная производительность за последние десять лет. За следующие два года его признали полностью некомпетентным и уволили. Руководители, находившиеся одним уровнем выше, знали его и понимали, что его преследуют необоснованно, но ничего не сделали. Они были должны поддерживать своих менеджеров, сказали они.

Сила, упрямство и высокомерие – это не лидерство. Но, похоже, чтобы понять это, нужно пройти долгий путь в бизнесе. И иногда в церкви тоже.

2 Я не могу понять, почему общины рвут себя на кусочки, разрушают дружбу и взаимоотношения из-за мелких вопросов веры или традиций.

Много лет назад я был пастором церкви, в которой был серьезный раскол из-за того, что некоторые христиане ходили в кафе в субботу, а другие нет. Некоторые были вегетарианцами, а другие нет. Некоторые пили кофе, а другие нет. Некоторые верили, что все христиане спасутся, другие же считали, что спасутся только соблюдающие субботу. Эти различия всегда сопровождались бесконечными обвинениями с обеих сторон и личной борьбой с другими.

Церковь находилась в небольшом сельскохозяйственном городке. Как адвентисты, они уже считались чудаками среди своих (большей частью лютеранских) друзей и соседей. Можно было подумать, что такое отношение могло стать основанием для того, чтобы они держались вместе. В конце концов, с кем, как не друг с другом, они имели столько общего? Увы, нет. Они были отчуждены от своих соседей, и к тому же, они ненавидели друг друга. Церковь, как всегда мне казалось, была для них крестом, который они должны нести, а совсем не благословением.

У нас, адвентистов, есть несколько особенных, подробно описанных доктрин. Но что насчет вот этих основ христианского учения: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Иоанн 13:35). «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, та’к поступайте и вы с ними» (Матфей 7:12). Или «снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы» (Колоссянам 3:13). Почему люди игнорируют все эти слова, но вместо этого разрывают свои отношения из-за каких-то спорных (и, по сравнению с ними, незначительных) вопросов? Например, что можно делать после обеда в субботу, или что можно есть, или кого Бог решит спасти? (Последний вопрос, как мне кажется, на самом деле нужно бы оставить Богу (Втор. 32:35; Рим. 12:19)).

Друг рассказал мне о церкви, где лидеры сказали, что не будут проводить богослужение вместе до тех пор, пока все не согласятся с вопросом о природе Христа. Поскольку они борются друг с другом, как разъяренные хорьки, в ближайшее время этого можно не ждать.

В таких случаях возникает искушение думать, что проблема вообще не заключается в богословии.

3 Я часто озадачен ситуацией, когда люди цепляются за детали событий последнего времени, и тратят на это всю свою энергию и интерес, в то время, когда в их жизни есть более важные вещи, требующие вмешательства.

Я сталкивался с этим очень часто: в семье присутствуют трудности и кризисы, иногда очевидные всем: проблемы семейных отношений, проблемы с нравственностью, с деньгами, с характером и честностью людей.

И чем до одержимости заняты эти люди? Порядком, в котором произойдут события последнего времени. Католиками. Закрытием двери благодати. Неизбежностью преследований. Своим мнением о том, что другие люди в церкви не достаточно святы, чтобы Иисус мог вернуться к нам прямо сейчас.

Пожалуйста, поймите: Я не говорю о тех, кто с нетерпением ждет возвращения Иисуса, и надеется, что это случится очень скоро. Я сам точно отношу себя именно к этой группе. Я имею в виду тех, для кого то, что собирается сделать Папа Римский, важнее Иисуса.

Особенно к возрасту семидесяти или восьмидесяти лет, человек, кажется, должен думать о более насущных проблемах. Например, в этом возрасте он должен подготовиться к смерти, что, как мне кажется, будет первая встреча лицом к лицу с Иисусом.

Я рискну сделать утверждение, что, чем сильнее страсть человека к эсхатологии, тем меньше возможность, что его дети все еще находятся в церкви. Я не могу сказать наверняка, что происходит сначала: постоянная игра в эсхатологию уводит детей из церкви, или эсхатологические крайности являются реакцией на семейные вызовы. Или это некоторый синтез двух вещей. Но в этом заключается психологический прием, который я не совсем понимаю, хотя я этим и озадачен. Являются ли размышления о далеких событиях последнего времени возможным способом уклониться от реальной жизни здесь и сейчас? Может быть, разговоры и предвкушение времени конца провоцируют сильные духовные чувства? Они заставляют чувствовать себя так, как будто ты делаешь нечто духовно значимое?

Я всегда считал, что ежедневная жизнь, когда ты готов умереть и является той подготовкой, которую нужно сделать к Пришествию Иисуса. Хотя есть одно отличие: «Живые знают, что умрут» (Еккл. 9:5), где-то в районе восьмидесяти, но «О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Марк 13:32).

И еще 4. Я не могу понять, почему люди не позволяют Вам, когда Вы хотите перестроиться в другой ряд на дороге.

Вы должны перестроиться в правый ряд, чтобы повернуть, поворот быстро приближается, но все только опережают вас. Вы замедляетесь и едете еще медленнее, надеясь, что у вас появится шанс перебраться туда. Неужели людям так важно, чтобы они приехали на две с половиной секунды раньше, чем вы?