Библия называет десять заповедей истиной, законом, утешением и ещё много как. Вот Моисей называет десять заповедей скрижалями откровения — то есть это двери, которые нам что-то открывают. Давид говорил так: «Я видел предел всякого совершенства, но Твоя заповедь безмерно широка». Откровение о чём-то, о ком-то безмерно широком…

Давайте посмотрим о ком и начнём с начала декалога: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства».

Как помним, «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» — три раза о Слове и о Боге. Вот и в начале десяти заповедей первые три слова: «Я Господь, Бог…» Вроде всё понятно и привычно, но лучше прочитаем оригинал:

«Я» — Анихи (אָנֹכִי) — местоимение переводимое на русский как Я, или Аз, или Мы (как «The royal We», «Царское Мы» из фразы «Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский…»). Царское «Мы» здесь очень уместно, дальше увидим почему.

«Господь» — Тетраграмматон (יְהוָה) — невозможное к переводу слово, и даже непроизносимое уже два тысячелетия. На греческий переводится как «Альфа и Омега», эквивалент русскому «от а до я», или «Первый и Последний», или «Тот, кто был и есть и грядет». Ни в одном языке эквивалента нет. Нам известен в переводе «Господь» от подобной замены в иврите, где до первого века включительно это Имя записывалось протосинайским шрифтом, но читалось как Господин (Адонай), хотя и значило «Начало всего существующего». А теперь снова вспомним Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.» Говоря про «Начало всего», понимаем, что перевод «Слово» здесь очень уместен. А ещё более уместен «Сын», ведь Христос, первородный Сын Божий, и есть Слово.

«Бог» — Элохим (אֱלֹהֶיךָ) — это производное от Эль — Бог. Так и переводят, но в оригинале мы слышим это слово во множественном числе. Да, Бог часто говорит о себе во множественном числе. Первый раз в самом начале: «сотворил Элохим небо и землю», а ещё при творении человека: «И сказал Элохим: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему… И сотворил Элохим человека по образу Своему, по образу Элохим сотворил его; мужчину и женщину сотворил их»… Боги… Да, человеческую семью по своему образу творит Семья Божественная — слово «Семья» для понимания здесь очень уместно. И здесь в Декалоге это слово сопровождается суффиксом принадлежности «твой», то есть Семья принадлежит теперь нам, а мы Ей.

Таким образом, первые три слова звучат так: «Мы, Слово (Сын), Отец и Дух Святой (Мать) твои…», если короче, то «Мы, Сын, Отец и Мать твои», если совсем кратко, то «Мы, Семья твоя». Вот…

И тут же продолжается: «Мы, Семья твоя, которая вывела тебя из земли египетской, из дома рабства». Здесь слышим слово Эрец (אֶרֶץ) — земля. Основное значение слова эрец — это «земля», противоположность «Небес», как сказано: «…небеса — Господу, а землю (эрец) Он отдал сынам человеческим». То есть Семья выводит, или извлекает, или возвращает к Себе своих детей из Египта, как царства греха, из дома рабства греху — рабства тому, что разделило Родителей и детей. Кстати, ранее так же, таким же словом, был выведен Авраам: «Я Господь Бог твой, который вывел тебя из Ура халдейского, чтобы дать тебе эту землю во владение». Родители выводят Своих детей из мест разделения — что значит возвращают домой, к Себе: «дому (семейству, роду) Твоему, Господи, принадлежит святость».

Что ещё сказать?..

Обращение «Я Господь, Бог твой», «Мы, твоя Семья», повторяется в декалоге пять раз, причём в первой его половине, которую мы привыкли называть «первой скрижалью» и считать заповедями для нас о Боге. И это так. Только стоит уточнить, что первая скрижаль — это скорее изложение принципов отношений в Небесной Семье, как становится понятно теперь.

И теперь прочитаем то, что называется пятой заповедью: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, даёт тебе». Здесь видим те же три слова, что и в начале. То есть читаем так: «Почитай Отца твоего и Мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Семья твоя, даёт тебе»… Выходит, что пятая заповедь завершает собой скрижаль взаимоотношений в Семье, ставит точку. Учитывая, что семья земная — образ Небесной, почитание родителей земных — это образ почитания Родителей Небесных. Хотя это же можно сказать про все первые пять пунктов, ведь для любого ребёнка родители и есть Боги. Вот…

При этом, что не менее интересно, дети с эрец Египта возвращаются на «Адамá», «грунт», «почву» и т.п. С земли, отделенной от Бога, возвращаются на адама, такой же как в Исх 3:5: «…место, на котором ты стоишь, есть земля (адама) святая». То есть присутствие Семьи делает проклятое святым, отделённое не отделённым. Потому что эту землю даёт именно святая Семья именно Своим детям. Бог свят, значит всё, что от Него, также свято — отделено от чуждого Жизни, чтобы иметь жизнь, а не смерть.

Дальше. «Почитай отца твоего и мать», это первая заповедь с обетованием: «да будет тебе благо, и будешь долголетен на земле» (Еф 6:2-3). Как видим, последующие пять заповедей, вторая скрижаль, — это и есть обетование того, какими дети должны вырасти в Семье, почитая Отца и Мать. В словах этих заповедей заложен образ Родителей в форме того, что противоестественно для Семьи. Скажем так: если первая половина десяти заповедей — отношения Родителей и детей, вторая половина — это отношения между детьми, строящиеся на качествах родителей, проявляющихся в детях как наследственность и плоды жизни, роста, воспитания в Семье. Ведь начинается декалог с выхода из Египта, царства греха. Красное море — водное крещение, символ смерти ветхого, рабского наследия первого Адама. Но водное сопровождается крещением Духом, а значит и рождением свыше — появлением на свет нового творения, появлением сонаследника Последнего Адама, Христа.

То есть что читаем в декалоге? Читаем о рождении свыше, о жизни нового творения, новорождённого создания в Небесной Семье. А раз мы там, то и причастны всему, что является сутью Божественного: любви, милости, веры, надежды, верности — всему тому безмерно широкому, что для нас теперь есть наследственность, взращиваемая Семьёй. Взращивается до полноты возраста первенца Христа, до нашего небесного совершеннолетия, когда мы любовью уподобляемся Христу… вплоть до смерти. Да, становимся сонаследниками триединому Богу в Его триединой жертве.

Вот так, достаточно нескольких слов из десяти заповедей, чтобы увидеть образ Евангелия в истории Израиля. Странно? Да нет, потому что первый ангел трёхангельской вести несёт «вечное Евангелие». А если вечное, то значит нет у Евангелия ни начала, ни конца — каков Автор, таково и Евангелие. И теперь понимаем почему закон назван детоводителем ко Христу: потому что Слово, Христос, примиряет нас с Богом и возвращает в Семью. Да…

«Всё это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков». Образом того, как Отец позволил «блудному сыну» заразиться грехом и уйти из Семьи, из дома, дабы он познал зло. А чтобы вернуться, войти в Семью нужны новые одежды. То есть достойный плод покаяния в признании того, что я совершенно злой. А дальше — добровольная смерть, как выход из под власти греха, и рождение свыше — вход в Семью. Главное в том, что сын человеческий перестает быть, а рождается Сын Божий. Пока сознавание себя человеком несём в себе, мы живем по плоти. Как только осознаём себя Дитём Божьим — мы в Семье.

Повторим: десять заповедей написаны «в наставление нам, достигшим последних веков». Вот и слушаем, вникаем, наставляемся и говорим аминь, рождаясь в Семье Божьей, возвращаясь Домой.

(c) Семья