#сейболд #молитва_как_манипляция #адвентистская_молитва

МОЛИТВА О (ТОМ, ЧТО МЫ УЖЕ РЕШИЛИ СДЕЛАТЬ) БОЖЬЕЙ ВОЛЕ

События, произошедшие на годичном совещании 2017 года, которые стали реакцией на действия нескольких Унионов, продолжающих рукополагать женщин, не должны никого удивлять. И точно так же не должны удивлять последующие действия проблемного Комитета по надзору за единством. Иерархические организации всегда будут уверены, что последнее слово должно оставаться за вершиной иерархии. Это нормально, и я не понимаю, почему мы ожидали чего-то другого. И нам не стоит удивляться постоянному магнетическому влечению таких лидеров к наиболее безопасному варианту и их нежеланию полностью довериться демократической системе. И этого мы тоже должны были ожидать. В большой распространенной организации, такой, как церковь, лидеры не заботятся о нахождении консенсуса или решений, где выиграют все, они будут стараться держать все под своим контролем.

Здесь есть одна духовная проблема, о которой стоит подумать, и вопрос связан с молитвой. Я часто принимал участие в молитвах на советах, от местных церквей до встреч на самом высшем уровне. И я не всегда чувствовал, что все происходит правильно.

Однажды я участвовал в комитете, где президент конференции хотел предпринять действия, которые члены этого комитета не поддерживали. Он представил свой вопрос, хоть, как мне показалось, и не очень логично, потому что большинство из нас понимало, что он думает об этом, и как долго и искренно он об этом молился. Он попросил нас всех помолиться о решении, а затем призвал нас к голосованию. Голосование не было в его пользу. После некоторой перебранки он снова призвал нас встать на колени. Если я правильно помню этот случай, мы трижды молились на коленях перед тем, как достаточное количество людей согласились с ним и решение было принято.

Это действительно то, для чего Бог оставил нам молитву? Для того, чтобы выкручивать руки, пока лидеры не добьются своего? Вот четыре вещи, на которые следует обратить внимание при использовании молитвы церковными лидерами.

Во-первых, молитва не должна использоваться для того, чтобы расположить людей к решению. Совсем не означает, что люди, помолившиеся о каком-то вопросе, заключили сделку. Я помню, как много лет тому назад мне позвонил сотрудник конференции и сообщил, что меня переместят в другую церковь. Я сказал ему, что буду молиться об этом. Он фыркнул: «Ну, ты, конечно, можешь помолиться, если хочешь, но наш совет уже помолился об этом и все решил». Итак, если молитесь вы и молюсь я, то чьи молитвы засчитываются? Почти всегда, как я обнаружил, «сработает» молитва тех людей, у кого больше власти в организации. Когда молитву путают с человеческой властью, становится очень сложно понять волю Бога.

Иногда молитва перед деловыми встречами становится объяснением секретности. Это своего рода особый призыв к тому, чтобы не давать комитету и голосующим всю информацию о том, что мы решили, и почему мы приняли именно это решение. «Ведь мы молились об этом!»

Во-вторых, молитва может быть направлена на то, чтобы ослабить, а не чтобы усилить дискуссию, и принять решение демократическим путем. Когда я говорю о том, что дискуссия должна быть острой, я не имею в виду, что она должна быть злой. Вы ничего не выиграете, шумя и беснуясь на собраниях. Но молитва и мягкие гимны меняют настроение с использования логики к сентиментальностям, и порождают сомнение людей в себе и доверие лидерам. Дело в том, что создается такая атмосфера, в которой тебе кажется греховным обсуждать вопрос, а тем более, не соглашаться или голосовать против предложенного руководителем. Это заведомое отречение от хорошего метода принятия решений.

Железо острит железо. Лидерам нужны другие люди, которые помогут им принимать решения, даже если лидеры этого не хотят.

В-третьих, я слишком редко встречал молитвы, которые бы руководители использовали для того, чтобы узнать, чего хочет Бог. Иисус молился о том, чтобы была выполнена «воля Твоя», что предполагает радикальную открытость для вмешательства Божьей воли. В идеале молитва должна открыть наши умы и сердца для многих вариантов, — даже для тех идей, о которых мы раньше не думали.

Давайте на мгновение предположим, что, несмотря на ватиканский подтекст этого заявления, Генеральная Конференция на самом деле является высшей властью от Бога на земле. (Существует аргумент в пользу того, что позже Елена Уайт отменила это заявление, или, по крайней мере, сделала это утверждение условным). Это предложение не говорит о том, что эту власть имеет президент ГК, или его руководящая команда, но вся ГК. Это доказывает, что все лидеры, приехавшие на встречу, должны быть полностью открыты к тому, куда бы их ни повел Бог. Сильным мнениям, даже если они и созданы несколькими помолившимися коллегами, не должно быть там места. Группу нельзя ничем отвлекать, если они услышат голос Бога.

В-четвертых, молитва, кажется, ставит печать благословения на все, что бы ни было решено на встрече, хорошее или плохое. Каким бы неудовлетворительным ни казалось решение, каждый может сказать: «мы молились об этом, и значит, все сделано правильно». Нет, это не так. Нет, если процесс принятия решений не был честным. Нет, если несогласных не услышали. Нет, если не были использованы здравый смысл и рассудительность. Нет, если мы не учились на наших ошибках. И это так, даже если мы говорим о решении Генеральной Конференции. Не нужно сильно погружаться в историю церкви, чтобы увидеть, что эта организация тоже совершала ошибки.

Я всего лишь утверждаю, что мы не должны использовать молитву как способ манипулирования людьми. Третья заповедь говорит не о проклятии. Она о том, что нельзя использовать Божье имя как средство достижения цели. Однажды я отказался помолиться с человеком, который эмоционально распотрошил меня и развесил мои внутренности между церковными люстрами. Он был потрясен и оскорблен этим, и воспринял мой отказ как свидетельство слабости моего христианства. Дело в другом. Я отказался как раз из-за моего уважения к Богу и моих отношений с Ним. Это было бы величайшим злоупотреблением молитвой, если бы я благословил его нехристианское поведение.

Моя вера укрепляется, когда я молюсь с нуждающимися, молюсь на богослужении или за молюсь кого-то. Но молитва на комитетах имеет прямо противоположный эффект. Я признаю, что я подозрительно настроен к предложению лидеров помолиться перед встречей, потому что молитва столько раз использовалась для достижения каких-то церковных решений. Возможно, нам вообще не стоит молиться на таких встречах, пока мы не увидим, что мы находимся в нужном настроении, чтобы сделать это правильно.

Лорен Сейболд — пастор, редактор журнала Адвентист Тудей