Почему так часто те, кто в Церкви вырос, провел там свое детство, ищут смысл жизни не в Церкви? Наверное, в первую очередь стоит обратиться к тем причинам, которые называют сами ушедшие.

И первая из них, пожалуй, самая главная, это – психологическое насилие под религиозным соусом. То есть ситуация, когда религия становится одним из средств принуждения в семье. «Ты должен слушаться маму (папу, бабушку, дедушку)», «Не слушаться – грех», «Ты меня не послушался – молись, кайся, на колени, на горох» и т. д. Каждое воскресенье начинается с того, что всех детей надо поднять пинками, хотят они или не хотят, здоровы они или больны. Все должны идти в храм, а потом в воскресную школу. А потом ребенка еще будут ругать за то, что он не сделал домашнее задание в той же воскресной школе, например. Или за то, что ему там поставили двойку, потому что он не выучил, как соединяются две природы во Христе, скажем.

Бывают разной травматичности церковные субкультуры. И пока ребенок не может вырваться из этой системы, он это насилие, которое у него уже прочно идентифицируется с Церковью, терпит-терпит-терпит, а когда в переходном возрасте появляется возможность родителям возразить, первое, от чего он отказывается, это – от Церкви и нередко и от самой веры.

Сразу отмечу, что расцерковление и потеря веры – это не одно и то же, как мы все знаем. Но чем сильнее родители акцентируют внимание на внешней стороне религии, тем больше у ребенка уход из Церкви будет ассоциироваться с атеизмом. И в принципе акцент надо делать не на том, как детей в Церкви удержать, а на том, как не помешать им в нее вернуться. Пройдя переоценку ценностей, пройдя кризис подросткового возраста, пройдя духовные поиски юности, как им сохранить ощущение, что Церковь – то место, где хорошо, где тебя любят, где ждут, где тебе помогут.

Естественно, с насилием в семье, в приходской общине, в воскресной школе это совершенно несовместимо.

Очень серьезная угроза для веры ребенка – это расхождение между словом и делом, то есть когда родители говорят одно, а делают другое. Дети очень чутки к лицемерию, к такому несоответствию и понятно, что дети учатся не тому, что мы им говорим, а тому, что мы делаем.

Родители могут стать для детей примером лицемерия, примером внешней веры, которая не меняет жизнь, не меняет душу. Как только дети это замечают и осознают, они теряют доверие не только к родителям, но и к тому, что родители объявляют важным, в том числе, естественно, и к Церкви.

Еще одна очень частая причина ухода – это попытка ограничить мир ребенка церковным гетто. Когда объявляется, что все мирское – это зло, мир лежит во зле, все – грех, общаться надо только со своими, православными и т. п. Те же проблемы у католиков, у протестантов.

И эти 70% ушедших из Церкви детей – это среднее значение для всех конфессий и деноминаций. Потому что это зависит не от самой веры, а от неправильного отношения к ней. И если ограничивать ребенка в контактах с внешним миром, начинается десоциализация, то есть он просто не понимает этого мира, он боится его. И в каком-то возрасте этот «внешний мир» становится интересным, запретный плод сладок. И тайком пообщавшись с этим внешним миром, ребенок обнаруживает, что оградить от этого мира родители его не могут. Даже если вы его отдаете в конфессиональную школу, все равно ребенок будет общаться со сверстниками вне школы, в социальных сетях и т. д.

Конечно, особо упорные родители могут запретить ребенку пользоваться компьютером и интернетом, но тогда он вырастет совсем десоциализированным. И как он потом, повзрослев, будет в своей собственной жизни адаптироваться к миру? Большая вероятность того, что такой ребенок вырастет попросту социальным инвалидом.

Наталья Скуратовская

  https://predanie.ru/book/218465-deti-i-cerkov/