Неоконченная история Фанни Болтон и Мэриан Дэвис

Эллис Элизабет Грегг в Adventist Currents, 1983 год

Если бы Елена Уайт обладала даром предвидения, она никогда бы не наняла Фанни Болтон или Мэриан Дэвис в качестве редакторов. И, конечно же, не написала бы тех писем к Фанни и Мэриан, которые появились в компиляции «The Fannie Bolton Story: A Collection of Source Documents», выпущенной Центром наследия Е. Уайт в 1982 г. Но она не могла знать будущего, и как результат, борьба вокруг того секрета, который они разделяли, навсегда вошла в анналы адвентистской церкви.

Согласно той квазибиографии, которую мы находим в данной компиляции, Франсис Евгения Болтон родилась 1 августа 1859 г. Согласно ее свидетельству о смерти, ее местом рождения был Чикаго. Ее отцом был методистский служитель, и у нее было как минимум два брата. На портрете, размещенном на обложке «Истории…» мы видим привлекательную брюнетку с правильными чертами лица.

18 июня 1883 г. Фанни окончила подготовительную школу в Northwestern University в Evanston, Illinois. Возможно, она продолжила свое образование и дальше в других заведениях, но точной информации об этом нет. Закончив с обучением, она нашла работу корреспондентом в [Chicago] Daily Inter-Ocean — одном из предшественников Chicago Tribune.

В 1885 г. она была обращена в адвентизм седьмого дня Джорджем Старром — служителем Чикагской миссии. С Еленой Уайт Фанни впервые встретилась в Спрингфилде в Иллинойсе, где в 1887 проходило лагерное собрание, и Фанни готовила о нем репортаж. Тогда ей было двадцать восемь лет. Учитывая ее подготовку, было вполне естественно, что ее попросили редактировать проповедь Елены Уайт. Согласно рассказу самой Фанни, Елене Уайт понравился результат ее труда, и она предложила ей постоянную работу.

Елена Уайт тогда недавно вернулась из Европы, переполненная идеями для написания книг и статей. Великая Борьба тогда уже была окончена, Желание Веков было еще в проекте, а адвентистская периодика постоянно требовала новых статей. Мэриан Дэвис работала на Елену Уайт с 1979 г. и редактировала ее тексты со времени смерти ее мужа, Джеймса Уайта, в 1881 г. Но учитывая число запросов от издателей и корреспондентов Елены Уайт, Мэриан буквально шаталась под их грузом. Елена Уайт нуждалась в дополнительной помощи и Фанни была отличным кандидатом.

Вильям Уайт, сын Елены Уайт и Робинсон, спустя много лет вспоминали, что Фанни была рекомендована Елене Уайт как девушка с редкими талантами, хорошим образованием и ревностной верой. Договоренность о работе была выгодной как для Елены, так и для Фанни, и Фанни «оказавшаяся яркой и интересной, хотя и иногда раздражающей, приобрела любовь других членов семьи.»

Когда Елена завершила круг лагерных собраний, чтобы вернуться в свой дом в Калифорнии, она предложила Фанни встретиться с ней и ее спутниками на станции Чикаго, чтобы вместе продолжить путь. Позже Фанни вспоминала, что «Елены не было с остальными, и пресвитер Старр везде искал ее, пока не нашел ее под навесом в ресторане за приятным занятием поедания больших белых устриц с уксусом, перцем и солью. В той же поездке Вилли Уайт принес в экипаж толстый кусок кровавого стейка, чтобы помощница Елены Уайт Сара Мак-Энтерфер приготовила его на небольшой масляной печке». Эти инциденты шокировали Фанни, которая жила согласно свидетельствам Елены Уайт, учившей, что верующие должны отказаться от мяса, масла, рыбы, птицы и еды на ужин.

По прибытии в Калифорнию Фанни получила особые инструкции по дальнейшей работе. В начале она должна была работать под руководством Мариан Дэвис по подготовке писем или «свидетельств», как их обычно называли, и в редактировании статей для публикации. Также ей объяснили, что «вещи, открытые миссис Уайт в видении, были не дословным рассказом о событиях и их последствиях, но обычно они были вспышками или панорамными видами разных сцен в жизни людей, иногда из прошлого, и иногда из будущего, наряду с вытекающими из этих событий уроками».

Также ей рассказали о склонности Елены Уайт делать механические (пунктуационные) и синтаксические ошибки, излишней многословности и неспособности хорошо организовать материал — все это редакторы должны исправлять, изменять и перестраивать текст, деля его более ясным и эффективным.

Фанни нравилась работа по подготовке статей к публикации, но «она находила переписывание писем с обличениями неприятным и вызывающим у нее отвращение. По ее словам, она в такие моменты сама хотела бы, чтобы из английского языка исчезло такое выражение как «тебе нельзя.»

Первый год работы с Фанни казался Елене Уайт очень удачным. «Фанни Болтон стала для меня сокровищем. У нас гармония во всем, мы работаем совместно и в любви» — писала она 13 февраля 1888 г.

Тем не менее, Фанни находила некоторые моменты своей работы просто ужасными. В самом начале своей работы она показала часть материала Мэриан Дэвис, и та, к ее удивлению, спросила, была ли хронология событий сверена с Эйдерхеймом или каким-то другим общеизвестным религиозным писателем. Когда Фанни в ответ на это сказала ей, что Господь — точный историк, Мэриан возразила, что Елена Уайт — нет. Вспоминая этот момент в своей работе Призыв собраться, Эдвард Бэленджер позже написал, что Фанни «была шокирована и удивлена, встретив параграфы в точности совпадающие с параграфами из статей, которые она копировала, хотя в статье не было никакого указания на то, что это цитата, а повернув страницу, находила целые страницы, которые в статье были изменены лишь слегка, чтобы они не казались точной цитатой». Бэлленджер дальше рассказывал, что Мэриан пыталась успокоить Фанни, говоря, что «Вся земля Господня, и все, что наполняет ее», но Фанни не была этим удовлетворена.

В последующее время Фанни обнаружила, что работы многих авторов использовались без указания их авторства. Точно также не указывалось и авторство самих Фанни и Мэриан, когда их собственные работы включались в статьи, идущие под авторством Елены Уайт, и даже более того, представлялись как вдохновленные Богом. Фанни чувствовала себя вовлеченной во что-то, казавшееся ей нечестным. Лишившись спокойствия и иллюзий, она поговорила с Еленой Уайт, будучи убежденной, что ей следовало бы держаться «принципов обычной справедливости и литературной честности и быть мучеником во имя истины». Есть золотые правила литературной работы, которым мы не следуем — сказала она Елене Уайт. Что ответила ей Елена Уайт в это время, не известно или не включено в сборник материалов, но очевидно, что она была непреклонна, так как Фанни вернулась к печатной машинке и продолжила порученную ей работу.

После Генеральной Конференции 1888 г. в Миннеанаполисе, Елена отправилась жить в Баттл-Крик, и в декабре Фанни и Мэриан были вызваны из Калифорнии. Уайт и Робинсон вспоминали «что по пути в Баттл-Крик мисс Болтон провела неделю в Чикаго. Там она встретила многих своих старых знакомых, и нашла много вещей, напоминающих ей о ее прежних опытах и амбициях. Вскоре после этого она рассказала своих коллегам, что она не удовлетворена перспективой провести всю свою жизнь, обрабатывая мысли и тексты другого человека. У нее были собственные мысли и идеи, и она долго не давала им выражения.

Хотя Фанни продолжила работать на Елену Уайт, ситуация продолжала ухудшаться. Наконец, всего через два года после того, как Фанни начала свою работу, Елена Уайт написала Чарльзу Джонсу из Тихоокеанского журнала здоровья 23 июня 1889, утверждая, что ему будет выгодно нанять на работу Фанни: «Я верю, что сестра Болтон более подходит для работы в журнале вроде Тихоокеанского журнала здоровья, так как она имеет больше склонности к творческой работе, и это не требует той аккуратности, которая необходима для Знамений Времени».

По какой-то причине Джонс отказался, и Фанни продолжила работать на Елену, стремясь «гармонизировать то, что казалось для нее противоречием с повсеместной литературной максимой, которая требует от автора указывать своих редакторов и ставить ссылки на все работы, которые он цитирует» и стараясь держаться «точки зрения, что сестра Уайт начнет указывать своих редакторов и каждый источник, из которого она черпает предложения или вдохновение».

Фанни продолжала настаивать на указании авторов и редакторов в течение нескольких месяцев, пока осенью 1890 г. она не была уволена. Фанни нашла в Университете Мичигана некие курсы, которые хотела посетить, и освободила себя от работы, за исключением нескольких рукописей, которые взяла с собой, чтобы закончить их редакцию. Позже Елена Уайт писала, что Фанни «попросила у меня несколько статей, чтобы взять с собой, сказав, что любит работу. Но теперь я думаю, что она хотела использовать их как предлог, что она работает на меня с целью заполучить доверие остальных, потому что я доверяла ей копирование моих книг. Сейчас я вижу мое безумие!»

Извиняясь перед Еленой Уайт, Фанни писала: «Я не могу писать для вас, потому что Бог очень сильно помог мне, с тех пор как я последний раз видела вас. Я очень огорчена, что отделена от вашей работы, хотя я была так рада ее делать. Но я отдаю все свое сомнение Богу.»

«Неоконченная история Фанни Болтон и Мэриан Дэвис». 

Эллис Элизабет Грегг в Adventist Currents, 1983 год

Годом позже, осенью 1891 г. Генеральная Конференция попросила Елену Уайт отправиться в Австралию. Когда Сара Макэнтерферер заболела малярией, Елена, к удивлению всех знакомых, пригласила Фанни отправиться вместе с ней взамен Сары. Елена Уайт позже вспоминала, что «Фанни горячо и со слезами упрашивала меня взять ее с собой в Австралию для участия в работе по подготовке статей для газет. Она утверждала, что она пережила великую перемену, и уже больше не является тем человеком, который говорил мне, что хочет писать самостоятельно и не согласен с тем, что его талант будет погребен под работой по подготовке моих статей для газет и книг. Она чувствовала, что полна желания и имеет талант, который она употребит на литературную работу, если будет связана со мной»

Уже в Австралии, Фанни погрузилась в работу с присущей ей необычной скоростью и эффективностью. В письме 7 октября 1892 г. она писала, что скопировала 42 страницы почтовой корреспонденции, отправила 7 статей для Ревью и 6 для Знамений, и уже подготовила еще 4 статьи с тех пор, когда почта была отправлена. 4 мая 1893 г. она написала, что сбегала в город за день до этого и отправила 11 статей для Елены Уайт — семь или восемь для Наставника молодежи, одну для Знамений и одну для Ревью.

Когда в 1894 г. пришло время летних лагерных собраний, Фанни была готова к отдыху. Лагерные собрания были временем обмена свежими идеями, опытами и взглядами, и Фанни, трудоголик по натуре, очень их ждала. Когда она там оказалась, друзья начали говорить Фанни о том, как прекрасно должно быть работать для такого духовного и блестящего писателя как Елена Уайт, и Фанни подумала, что важно сказать им правду. «Она много рассказывала друзьям и коллегам в Мельбурне о сложностях, сопровождающих ее работу, и неверных путях, которыми были созданы некоторые рукописи» — описывает Уайт и Робинсон. «Ее оценка больших улучшений, сделанных редакторами, выходила наружу, а работа миссис Уайт умалялась. Она снова выражала свое убеждение, что таланты копистов и их работа должна получить всеобщее признание».

В это время она сказала Мэррит Келлогу, сводному брату Джона Харви Келлога и Вильяма К. Келлога, что «все время писала для сестры Уайт.» Более того, она сказала, что большинство из описанного ей было опубликовано в Ревью… как написанное сестрой Уайт под вдохновением от Бога. Я очень обеспокоена этим, так как я чувствую, что участвую в обмане. Люди верят в то, что написанное мною богодухновенно. Я чувствую, что публиковать написанное мной под именем сестры Уайт, как работу, специально вдохновленную Богом — большая ошибка. То, что я пишу, должно идти под моей собственной подписью, а ссылки должны ставиться там, где им положено быть.»

Квинтэссенцией всех своих претензий, как позже опишет их Фанни, оглядываясь назад, было: «Я считаю, как и считала всегда раньше, что вы не замечали моего недоумения или не понимали моего беспокойства. Непризнание помощи редакторов стало вашим уходом от правды относительно ваших работ, это было в основании всего моего недоумения. Ваша работа не была такой, какой вы сами представляли работу Божью, как «открытую как в солнечном свете».

Когда Елена Уайт обнаружила, что Фанни распространялась о ее методах работы, она получила видение, которое описала Джорджу Стар: «Надо мной появилась золотая колесница, запряженная серебряными конями, и Иисус в царственной славе, восседал на колеснице. Из колесницы донеслись слова, исходящие из уст Иисуса: «Фанни Болтон твой противник! Фанни Болтон твой противник!» повторенные три раза». Елена Уайт также написала Мэриан о том, что была «предупреждена» о том, что Фанни ее противник.

6 февраля 1894 г. Елена написала Фанни: «Теперь, сестра моя, я не желаю иметь с тобой ничего общего в моей работе. Это значит, что для твоей же пользы, у тебя больше не будет возможности делать то, что ты делала в прошлом».

Единственной ссылкой, которую Уайт сделала в письме, упоминая свое копирование из других авторов, было: «если бы я пыталась доказать мой курс тем, кто не принимает духовного характера работы, которая лежит передо мной, это только бы вызвало непонимание того, кто я такая, и что представляет собой моя работа. Хотя объяснить некоторым, в чем заключается моя работа было бы полезным, но лишь очень немногие, кто на самом деле привязан к Богу, смогут это осознать. Эта работа — то, что я не могу объяснять».

А так как Елена Уайт не могла объяснить копирование — потому что это значило раскрыть сам его факт, она писала о характере Фанни, о котором она могла сказать очень многое: «Ты не являешься безопасным и способным сотрудником. Твой разум подвержен переменам: сначала он в восторге, потом подавлен. Впечатление, производимое этими частыми переменами поразительны. В твоей жизни нет самоконтроля. Ты выбрала жизнь из перемен, окруженную разными интересами и занятиями, поэтому ты не можешь посвятить свою жизнь, как ты предполагала ранее, этой работе, ты обманываешь себя, думая иначе. Твое увлечение вкусами неприемлемо для Бога».

В тот же день Елена Уайт написала своему сыну: «Ее любовь к амбициям, ее любовь к похвалам и ее идея своих возможностей и таланта открыли дверь, через которую вошел сатана с тем, чтобы не только разрушить ее душу, но и подвергнуть опасности работу данную мне Богом… Я в глубоком недоумении, и когда я вижу, как сатана работает, чтобы овладеть теми, кто должен быть разумным и острым как сталь в понимании их положения перед Богом. Тогда вместо понимания привилегий и чести быть частью работы, они становятся нелояльными, подозрительными и нашептывают зло и сеют его в мысли других. Настало время решительных мер, которые должны исправить недовольство до того, как оно распространится дальше»

В этот период Елена Уайт не скупилась с оскорбительной риторикой. Она написала О.А. Олсену, президенту ГК: «Ее страстная любовь к похвалам и амбициям была очень похожа на то, что было открыто мне относительно работы сатаны в небесных обителях, чтобы принести недовольство среди ангелов».

Мэриан она написала следующее: «Временами она становилась одержима демонами, как люди во дни Христа. И когда эти проявления у нее были, многие думали, что она вдохновлена Богом. Она становилась быстрой, ее слова — быстрыми и тугими, и она оказывалась под контролем демонов».

«Если она была обращена» — писала Е. Уайт Джорджу Ирвину, вскоре ставшему президентом ГК, «она должна приобрести ясное понимание влияния ее прошлых превратных пониманий работы, которую она делала для меня, и признать некоторые ее ошибочных мнений относительно ее, которые использовались врагом, чтобы подорвать и расстроить веру многих в свидетельства Духа Божьего».

Согласно Вилли Уайту , Елена Уайт сравнивала Фанни с Аароном и Мариам «Аарон был устами Моисея, а Мариам была наставником для женщин. Но потом начались разделение между братом и сестрой в ропоте и ревности против Моисея, и они стали виновны в непокорности не только их лидеру, избранному Богом, но Самому Богу. Те, кто дает место сатанинским предположениям в их отчаянных попытках возмущаться ради признания своих талантов, которыми они льстят себе, что ими обладают, должны быть столь ослеплены врагом, что не могут отличить священных вещей от обычных.» В том же письме к Вилли, они также сравнила Фанни с Евой: «Я снова получила предупреждение: Фанни твой противник, которые развращает умы, развлекая их предложениями сатаны, как делала Ева в Едеме».

В те же дни она написала самой Фанни, обращаясь к ней в третьем лице, сравнивая ее с Саулом: «Я молюсь, чтобы Господь обратил бедное дитя (Фанни), чтобы она смогла понять руководство Его Святым Духом. Характер Саула здесь налицо. Сила и слабость объединились здесь. Ему были дарованы таланты, и он бы всецело посвятил эти дары Богу, если бы не обесчестил себя своими согрешениями».

Укалывая Фанни своим острым пером, Елена Уайт сумела перенести внимание с проблемы копирования на характер Фанни. Нигде не зафиксировано, что Елена просто сказала Фанни: «Будем указывать источник там, где это необходимо. Будем поступать как нужно». Нападение с отвлекающим маневром на личность Фанни было отличной тактикой.

Фанни была переполнена раскаянием, потеряв свою работу, и она написала Елене Уайт: «Только теперь я смогла увидеть, как пришел сатана, который всегда находил, за что зацепиться во мне. Посредством этого он смог проделать работу, чтобы причинить горе и страдания тем, с кем я была связана. Мое «я» никогда полностью не умерло, поэтому дверь была открыта, и враг вошел в нее. Причиной всех моих трудностей было мое «я», и это использовалось сатаной… Выполняя свою работу, я обращала внимание на то, что вызывало у меня недоумение. И, сталкиваясь с этими трудностями день за днем, я потеряла чувство святости этой работы, и начала рассматривать ее только с литературной точки зрения. Я не понимала, что так просто было увидеть лишь одну сторону работы. У меня было лишь понимание того, что она означала для меня и всех остальных, только с литературной точки зрения. Сегодня моя вера в Свидетельства сильнее, чем когда-либо, и я чувствую желание приложить все мои возможности на стороне созидания веры народа Божьего в этой великой священной работе.»

Елена Уайт ответила Фанни на следующий день, 10 февраля 1894 года. Она писала: «Я получила и прочитала ваше письмо, и уверяю вас, что мое сердце глубоко тронуто его содержанием. Я принимаю ваше исповедание. В том, что касается меня и ваших отношений со мной лично, я свободно прощаю вас». Фанни была вновь нанята на работу на прежнее место.

Неизвестно, потрясло ли это окружение Елены Уайт. Они понимали, что Фанни была хорошим помощником, и Елене Уайт был нужен такой помощник. В письме Вилли к его брату Эдсону 25 октября 1895 года, он подтверждал, что: «У нее (Фанни) замечательный талант, и она занимается делами матери очень грамотно и быстро, выполняя в два раза больше работы за время, в которое не справлялся ни один из редакторов, которых мать нанимала.»

Но не все было в порядке с Фанни. У нее формировались близкие к нарушению седьмой заповеди отношения с женатым мужчиной. В 1893 году Елена Уайт наняла моложавого мужчину по имени В.Ф. Колдвелл, чтобы помочь Фанни печатать на машинке. Он жил отдельно от своей жены и трех детей в течение трех лет. Колдвелл вел уединенный образ жизни и демонстрировал «любовь к обществу молоденьких девушек и был полон веселья, ведя себя как мальчик». Так Елена Уайт позже уничижительно писала о нем И.Н. Вильямсу, президенту родной конференции Колдвелла. Хотя позже жена Колдвелла развелась с ним, это случилось уже позже того, как Фанни и он почувствовали «привязанность и любовь, и дали друг другу обещания, Фанни – Колдвеллу, а Колдвелл – Фанни». Это Елена Уайт сообщала Джону Харви Келлогу.

Как человек, верящий в совершенствование мира, Елена Уайт указала Фанни на слабо похожий на героический характер Колдвелла. Она писала: «Господь борется с братом Колдвеллом. Его любовь к себе, любовь к удовлетворению своих желаний, и его решимость все сделать по-своему сделали его властным, начальствующим диктатором. Его привычка переедания уже отложила отпечаток на его пищеварительные органы, растянув желудок и став бременем для всего организма, повлияв и на мозг, и его память ослабла».

Вначале Фанни отрицала существование какой – либо связи между ними. «Она стояла передо мной в моей палатке», — писала Елена Уайт своим друзьям Тенни, «и заявила, что нет ничего, в чем она должна отчитаться. В течение года после этого она не принесла мне никакой пользы, будучи лишь мертвым, тяжелым грузом». В конце концов Фанни признала, что любила Колдвелла всем сердцем.

Хотя Елена Уайт могла пресечь эти романтические отношения в зародыше, в течение двух лет она продолжала описывать разным людям эту неблаговидную связь. «Совсем не работа со мной так истощила ее (Фанни) нервную систему», — писала Елена Уайт Вилларду Колкорду. «Но то, что она продолжает секретничать, обманывать и делать неправильное. Не требования, которые мы предъявляем к ней, но разжигание огня и хождение по угольям собственного пламени. Это ее возвышенные чувства к мужу другой жены, любовная сентиментальность».

Порывшись в прошлом, Елена Уайт привела в пример завершившийся второй роман Фанни на пару с третьим случаем. В Энн Харбор Фанни встретила мужчину из Калифорнии по фамилии Блэкли (мы не знаем его имени) и влюбилась в него. После того, как она уехала в Австралию, как писала Елена Уайт Колкорду, «Фанни ожидала, что он (Блэкли) будет писать ей, возобновив свое внимание к ней. Но она не получила ни одного письма, и чуть ли не хулила Бога за Его провидение». Елена Уайт писала Джону Харви Келлогу о трудности с Блэкли, говоря, что Фанни «временами ведет себя как одержимая злым духом, и ее настроение делает всех нас несчастными… и иногда она дерзит и огрызается».

Во время лагерных собраний 1895 года (с 17 октября по 11 ноября), Фанни пережила свое Ватерлоо. Она опять поделилась своим секретом. Елена Уайт писала, что она стояла, «как овца, блеющая в загоне». Блеяний и романтических перипетий было для Елены Уайт чересчур. Келлог писал Бэлленджеру о словах Фанни, что они с Мэриан Дэвис должны были взять материал, скопированный из книг других писателей и «перенести предложения и изменить параграфы, приложив усилия, чтобы скрыть пиратство». В результате возражений Фанни Елена Уайт не только уволила ее, но и дала ей пощечину.

Наконец, 12 ноября 1895 года, Елена Уайт написала Мэриан: «Я ничего не доверю в руки Фанни и планирую никогда не давать ей другой шанс, чтобы она не изменила мне, став предателем. Мне уже на всю жизнь достаточно «талантов» и «способностей». 29 ноября она снова написала Мэриан: «Я отслужила свое время с Фанни Болтон».

Это должно было быть завершением срока работы Фанни. С перерывами, на протяжении семи с половиной лет, Фанни работала на Елену Уайт. Теперь же, когда-то «подобная Христу», «блестящая», «забавная», «талантливая», «образованная» и «продуктивная» Фанни выродилась, согласно обвинений Елены Уайт в «бедную, низменную душу», «падающий метеор», «практикующую обман», «сентиментальную влюбленную», «возгордившуюся актрису», «бедный, обманутый, испорченный персонаж», «фарс». Кроме этого, Уайт писала, что она стала «досаждающей», «односторонней», «импульсивной», «непостоянной», «неуравновешенной», «подверженной депрессии», колеблющейся», и «невоздержанной».

«Неоконченная история Фанни Болтон и Мэриан Дэвис». 

Эллис Элизабет Грегг в Adventist Currents, 1983 год

Это может показаться невероятным, но Фанни была приглашена на работу к Елене Уайт в четвертый раз. Как позже Фанни будет цитировать слова Елены Уайт к ней, Уайт сообщила, что ей было сказано в «невидимом присутствии 20 марта 1895 года», что Фанни нужно принять обратно на работу. «Когда она (Фанни) теперь отделена от тебя», — сказал Дух, «сатана приготовил сеть на ее пути. Она не находится в том состоянии, когда ее можно предоставить самой себе. Она чувствует раскаяние и сожаление. Я Искупитель, и Я восстановлю ее, если не будет превозноситься и прославлять себя. Если же она уйдет от тебя, то в результате цепи обстоятельств наступят трудности, которые приведут к ее погибели».

В 1900 году Елена Уайт описывала Ирвину причину, по которой она просила Фанни вернуться в четвертый раз: «Теперь я понимаю, почему меня направили к тому, чтобы дать Фанни еще одну попытку. Есть те, кто неправильно понимают меня из-за искажений, сделанных Фанни. Они наблюдали за мной, чтобы увидеть, как я буду относиться к ней. Они представляли себе, что я буду плохо обращаться с бедной Фанни Болтон. Следуя указаниям принять ее обратно, я уничтожила все поводы для критики со стороны тех, кто были готовы осудить меня».

Но Фанни была раздавлена физически и духовно. Годы непосильного труда и напряжения ослабили ее физическое и эмоциональное здоровье, она не могла работать, и решила вернуться в Америку. Ее корабль отплыл 10 мая 1896 года.

Здесь конфликт между ними мог закончиться, но Фанни вновь и вновь высказывалась, колеблясь между верностью своим литературным правилам и приверженностью Елене Уайт и ее работе. В 1897 году Елена Уайт все еще испытывала неудобства от ее высказываний, и в апреле она написала Фанни: «Я истреблю влияние вашего языка всеми способами, которыми смогу». Семье Тенни она писала, что: «ее воображение очень сильно, и она делает очень преувеличенные утверждения, поэтому ее слова не заслуживают доверия».

Наконец, в 1901 году, к великому облегчению людей, поддерживающих Елену Уайт, Фанни написала то, что они восприняли как ее истинное исповедание. «Я благодарна Богу за то, что Он сохранил сестру Уайт от следования моей, казалось, превосходящей мудрости и праведности, и уберег ее от признания труда редакторов и авторов; но дал людям чистейшее выражение Божьего замысла. Если бы она сделала так, как хотела я, то дар деградировал бы до общего авторства, его важность была бы утеряна, авторитет подорван, и благословения для всего мира потерялись».

Последнее письмо, которое Елена Уайт написала о Фанни, согласно истории, было адресовано Ирвину в 1900 году. Ей было 73 года, Фанни был 41 год. Возможно, что Вилли взял на себя борьбу с Фанни в это время. Он писал Стивену Хаскелу: «Несомненно, для вас становится облегчением написать несколько строк в каждом письме о сестре Болтон (Елене Уайт), но пока не будет явно достигнуто определенно хорошее, для матери было бы гораздо приятнее, и это принесло бы значительную пользу для ее работы, чтобы такие неприятные вещи не упоминались. Потеря сна на две или три ночи из-за этого вопроса может лишить мать силы, которую можно было бы использовать для некоторых очень важных вопросов в наставлении церквей.

В 1911 году, когда Фанни было 52 года, ее эмоциональное здоровье было подорвано, и ее направили в государственный госпиталь в Каламазу. Через 13 месяцев она покинула его (20 февраля 1911 – 18 марта 1912). Менее чем за два года до того, как она умерла, она вновь попала туда на три месяца (9 октября 1924 – 21 января 1925). Для недоброжелателей Фанни это стало свидетельством того, что божественное воздаяние происходит здесь и сейчас, и это стало доказательством того, что она всегда была несбалансированной личностью.

Фанни время от времени появлялась то здесь, то там в течение лет, следующих за работой с Еленой Уайт. В 1914 году она написала: «Я была с Еленой Уайт семь с половиной лет тенью на скале из-за всяких несоответствий, несправедливостей и придирок».

Три песни, к которым она сочинила музыку, к одной из которых она сочинила слова, были опубликованы в сборнике «Христос в песне». Среди ее имущества, когда она умерла, согласно слов ее подруги Хэтти Портер, «было много стихов, многие из которых были закончены, а многие нет. Она думала о том, чтобы издать их в виде книги, но была слишком близка к концу жизни, чтобы завершить работу. Некоторые из этих стихов были достойны публикации, а некоторые показывали, что ее физические силы были ослаблены, и разум не мог работать. Те стихи, которые были не завершены, она называла словом «барахло».

Хэтти писала, что был мужчина – адвентист, который хотел жениться на Фанни, «но она не могла увидеть свет надежды в ситуации со своим здоровьем. Он часто посещал ее, оплачивая ее комнату, питание и уход, а позже оплатил ее похороны, послав чек». (Мы не знаем, был ли этот мужчина Блэкли, Колдвелл или кто-то другой).

Фанни умерла в 1926 году в Бэттл Крике, 28 июня, как было написано в Ревью. Ей не исполнилось и 67 лет. Ее подруга Хэтти писала в некрологе, опубликованном в Ревью: «Выражение мира на ее лице сообщило нам, что она чувствовала себя готовой к встрече со своим Господом». На погребении звучала одна из ее песен «Не я, но Христос». Ее похоронили в городе Юрика, штат Мичиган.

По иронии судьбы, в ее свидетельстве о смерти написано, что она работала «автором писем», то есть делала ту часть работы Елены Уайт, которая ей не нравилась больше всего.

МЭРИАН «СОСТАВИТЕЛЬНИЦА КНИГ»

Эллис Элизабет Грегг в Adventist Currents, 1983 год

История Фанни Болтон, наиболее спорного литературного сотрудника Елены Уайт, невозможно полноценно и адекватно передать, без истории самого долго работающего с Еленой Уайт литературного сотрудника, Мэриан Дэвис.

Мэриан родилась 21 августа 1847 года в городе Норс Бервик, штат Мэн, в семье Овадии и Эльмиры Дэвис. Официальное ее имя было Мэри Энн, и она пользовалась им лет до тридцати. Она была старшей среди четырех детей, следующей дочерью была Грейс, затем сын Овадия, и младшая Элла. Если где-то и существуют фотографии Мэриан, до нас не дошли запечатлевшие тот период. Если она была похожей на свою сестру Эллу, то у нее были каштановые волосы и маленькое, серьезное лицо с приятными чертами.

Когда Мэриан было 4 года, ее мать стала адвентисткой седьмого дня. Вскоре после этого ее отец, который находился в Калифорнии во время золотой лихорадки, тоже принял веру. В 1863 году, когда ей был 21 год, она с семьей переехала в Батл-Крик, штат Мичиган. Вскоре после этого, Мэриан стала учителем в сельской школе. Преподавание оказалось настолько вредным для ее здоровья, что ей пришлось оставаться дома целый год, чтобы выздороветь. Позже она устроилась на работу корректора в издательство Ревью энд Геральд.

Двойная трагедия произошла в семье в 1876 году. Грэйс умерла от «лихорадки легких» 17 марта, а затем, через 10 дней, 27 марта, умерла их мать. Мэриан и ее отец написали о них некрологи для Рэвью.
В 1880 году Элла вышла замуж за Вильяма К. Келлога, владельца компании «Кукурузные хлопья В.К. Келлога». Овадия занялся бизнесом и стал известен долговечными электрическими насосами для воды.

Когда Джеймс и Елена Уайт предприняли поездку в фургоне в штат Колорадо в 1879 году, они пригласили Мэриан сопровождать их. Мэриан отправилась по железной дороге из Мичигана в Техас, чтобы присоединиться к восьми фургонам, которые уже были в пути. История этого путешествия рассказана Эйлин Лэнтри в детской книжке под названием «Золото мисс Мэриан». Мэриан было 32 года, когда она пустилось в путешествие, ставшее четверть вековым приключением в экзотических и интересных местах. Всегда, когда Елена Уайт путешествовала – в Калифорнию в 1879 году, в Европу в 1885, вновь в Калифорнию в 1887, в Мичиган в 1889, в Австралию в 1891, и снова в Калифорнию в 1900, — Мэриан сопровождала ее, редактируя ее рукописи.

Мэриан стала той, которую Елена Уайт назвала своей «составительницей книг». «Она берет мои статьи, опубликованные в газетах, и вставляет их в пустые книги», — писала Елена Уайт Джорджу Ирвингу, который вскоре станет следующим президентом Генеральной Конференции АСД. «У нее есть копии всех писем, которые я написала. Готовя главу для книги, Мэриан вспоминает, что я уже писала что-то по этой особенной теме, то, что может усилить описываемый вопрос. Она начинает поиск этого материала, и когда находит его, она рассматривает, сделает ли он главу более ясной. Если так, то она добавляет его».

К счастью, память Мэриан была весьма хорошей. Можно представить, что в ней хранились, как минимум «тридцать вырезок, полдюжины подшивок, и пятьдесят рукописей, охватывая в сумме тысячи страниц» написанных Еленой Уайт, помимо большой библиотеки книг. Кроме этого, она посещала занятия и мероприятия, делая заметки, которые помогли бы раскрыть заданную тему, к примеру, такую, как жизнь Христа.

Елена Уайт была «заинтересованным читателем религиозных журналов», как пишет Уильям Уайт, ее сын. «И в течении многих лет, когда Урия Смит был редактором Ревью, обычно она обращалась к нему с просьбой передавать ей после использования материалы. Уайт тратила часть своего времени на то, чтобы выбирать из материалов самые ценные вещи, которые иногда появлялись в Ревью. При этом она старалась собирать информацию о том, что происходит в религиозном мире. Вся эта информация была доступна и Мэриан, чтобы помочь ее деятельности по составлению книг.

Мэриан была чрезвычайно добросовестна в своей работе, и кропотливо приводила многочисленные детали, разъясняя вопрос Елене Уайт или Уильяму Уайт. Иногда это могло раздражать Елену Уайт, потому что она желала представить «собственную вещь», что бы это ни значило для нее в то время.

Однажды Елена Уайт писала Мэри, своей невестке: «Уильям с раннего утра допоздна занят на совещаниях, планируя то, как более качественно и эффективно выполнить дело Божье… Мэриан направляется к нему по незначительным вопросам, которые, как кажется она могла бы решить и сама. Она нервничает и торопится, а он настолько измучан, что просто сжимает свои зубы и пытается проявить выдержку настолько, насколько может. Я разговаривала с ней, и сказала Мэриан, что она должна решать большинство вопросов, которые она приносит Вилли, сама… Ей просто необходимо заботиться о вопросах, являющихся частью ее работы, а не приносить их Уильяму и не занимать его разум этими вещами. Иногда я думаю, что она убьет нас обоих ненужными мелочами, которые она сама может урегулировать без того, чтобы приносить их нам. Она хочет, чтобы мы увидели каждое небольшое изменение слова. Я устала от всего этого.»

Опыт Мэриан, с одной стороны, подсказывал ей, что удаление, добавление или злоупотребление словом, или запятой, может полностью изменить понимание и ясность этого слова и скорее может ввести читателя в заблуждение, чем прояснить смысл сказанного. Другими словами, она была квалифицированным редактором.
С другой стороны, сама Мэриан специально занималась поиском, изучением и избранием соответствующего материала не только из выборок, написанных Еленой Уайт, но и из работ других религиозных писателей (например, Алфреда Эдершейма, Уильяма Ханна, Джона Харриса, Дэниэла Марча, Генри Мэлвилла) и многочисленных служителей адвентистской церкви, чьи лекции она слушала или чьи советы получала, чтобы прояснить тот или иной вопрос. Конечно же, за этим следовало ее беспокойство о том, чтобы законченная рукопись была организована так, чтобы включить результаты ее тщательно изученных исследований. Чья еще работа должна быть сделана более аккуратно, чем работа «пророка», говорящего от имени Божьего?

Ревностные сторонники Елены Уайт временами ссылаются на Мэриан, Фанни и других, как на «переписчиков» (это означает, что их редактирование было ограничено «механическим» вмешательством, — таким, как исправлением простой грамматики, правописания и пунктуации). Это минимизирует роль соработников Уайт. Есть многочисленные свидетельства, указывающие на то, что литературные помощники Елены Уайт, как бы их не называли, на самом деле выполняли то, что называется «редактированием по существу». Это включает переписывание, реорганизацию материала, предложение путей к усилению или изменению содержания, плюс многое другое. Мэриан, которая проводила исследования содержания идей, их организацию и их выражение, та, которая участвовала в их пересказе, не могла быть названа «составительницей книг» без причины.

Вопрос об использовании кавычек для материала, заимствованного из работ других религиозных писателей, обязательно становился предметом обсуждения. Уильям Уайт и Дорес Робинзон писали: «Миссис Уайт не предпринимала никаких усилий, чтобы скрыть факт того, что она копировала у других писателей утверждения, которые подходили для ее целей. В ее рукописных манускриптах большинство отрывков, которые она копировала слово в слово, были заключены в кавычки. Но было и много отрывков, которые были перефразированы… Возникает вопрос, как воспринимать такие отрывки? Много времени требуется на то, чтобы изучить каждый из этих отрывков, и правильно его обозначить. Издательства ждали рукопись, а читатели ждали книгу. Тогда мы решили полностью выбросить все кавычки. И таким образом печаталась книга» /William C. White and Dores E. Robinson, «Brief Statements Regarding the Writings of Ellen G. White (St. Helena, CA: Elmshaven Office, August 1933), p. 16. /

Уэста Фарнсворт, который находился в Австралии в то же время, когда там была Елена Уайт, писал, что Мэриан «делилась с ним решением отбросить все кавычки в ранних изданиях книги Великая Борьба, используя лишь общую признательность в предисловии. Позже, когда из-за этого возникла резкая критика, и она, и сестра Уайт, и ее сотрудники, остро прочувствовали это решение».

Мэриан была расстроена и рыдала ночи напролет, в конце концов вернувшись к своей семье, и согласно слов ее брата, Овадии, семья переживала о ней, потому что здоровье сестры было неустойчивым.

МЭРИАН «СОСТАВИТЕЛЬНИЦА КНИГ»

Эллис Элизабет Грегг в Adventist Currents, 1983 год

Дадли Канрайт, один из биографов Елены Уайт, писал, что «однажды были слышны стоны Мэриан в ее комнате. Войдя, один из работников поинтересовался причиной ее трудностей. Мисс Дэвис ответила: «Как я хотела бы умереть! Как я хотела бы умереть!» «Почему, что случилось», — спросил он. «О!» — сказала мисс Дэвис, «этот страшный плагиат».

Фарнсворт комментирует эту историю: «Если это правда, то это всего лишь одна из многочисленных вещей, связанных с работой Мэриан, которыми она была глубоко огорчена. Сестра Мэриан Дэвис была чрезвычайно верной и добросовестной в своей работе. Она остро чувствовала свою ответственность доверенную ей работу, связанную с написанным Еленой Уайт. У нее было хрупкое тело и часто она ощущала нехватку сил. Много раз она просила коллег и сотрудников о молитвах и советах. И с помощью Божьей она выполняла благородную работу. Она любила свою работу больше, чем свою жизнь, и все, что касалось работы, касалось ее самой.»

Когда Мэриан разговаривала с Чарльзом Стюратом, доктором из Бэттл Крика, она поведала ему о проблемах, связанных с ее редакторской работой. Он упомянул этот инцидент, не раскрывая имени человека, в долгом письме, которое он написал Елене Уайт в 1907 году. «Достойное доверия лицо проинформировало меня, что вы готовите свои книги, свободно используя других авторов. И что иногда очень сложно организовать состав ваших книг таким образом, чтобы их читатели не смогли обнаружить то, что их идеи были заимствованы у других авторов».

Казалось, работа Елены Уайт и Мэриан шла достаточно гладко, пока к ним не присоединилась Фанни. Тогда начались сложности. Елена Уайт писала, что Фанни «разговаривает с моими работниками, особенно Мэриан, так, что настраивает ее, и я теперь едва могу ужиться с Мэриан. Она стала другим человеком, затронутая этим духом, возбужденная и непредсказуемая».

Темой, которую обсуждали редакторы, был вопрос о ссылках на авторов и редакторов. Фанни, согласно письму Елены Уайт Оле Олсену, президенту ГК в то время, «говорила эти вещи Мэриан, а Мэриан приняла большую часть ее взглядов, но не до такой степени, как Фанни».

Фанни говорила со многими о том, как были составлены и написаны книги, и Елена Уайт писала: «она представляла людям вопрос таким образом, что они чувствовали несправедливое обращение по отношению к Фанни и Мэриан… Фанни показывала, что она и Мэриан привнесли весь талант и ясность в мои книги, а после их обеих проигнорировали и убрали в сторону, а вся признательность пошла мне».

Фанни «создала такой положение вещей своими разговорами,» — писала Уайт Джону Келлогу, «что ее нужно включить в авторы статей, которые она приготовила, и мы должны признать, что Фанни и Мариан должны стать моими соавторами в публикациях, подписанных моим именем».

Елена Уайт, наконец, изложила все это в разговоре с Фанни. Она рассказала о случившемся Уильяму Уайт: «Должны ли мои сочинения публиковаться под именами Елена Уайт, Фанни Болтон и Мэриан Дэвис, как коллективное издание?» «О,» — сказала она, «Я не знаю, я не знаю. Я искусилась. Я полна гордости».

После того, как Фанни была уволена, Мэриан, согласно слов Уайт, стала «такой же миролюбивой, как всегда была». Однако, когда Уайт огорчалась из-за Мэриан, она разжаловала ее с «достойного доверия составителя книг» до «бедной маленькой Мэриан».

Отец Мэриан умер в Баттл Крике 1 марта 1903 года. В мае того же года Мэриан участвовала в сессии Генеральной Конференции в Оклэнде, штат Калифорния. Находясь там, она простудилась, получила воспаление легких, и была госпитализирована в Санатории святой Елены, а затем в госпитале. Сначала казалось, что она оправилась от болезни легких, и она вернулась к работе над последней книгой Уайт, Служение исцеления. Но ее аппетит и ее сила никогда не вернулись к ней. Наконец, когда она стала настолько слабой, что уже не могла сидеть за печатной машинкой, ее снова госпитализировали. Из-за того, что она не была в состоянии есть и спать, Мэриан продолжала чахнуть, и ее здоровье больше не восстановилось.

Канрайт пишет, что «перед смертью Мисс Дэвис была сильно обеспокоена тем, что была связана с плагиатом Елены Уайт, потому что знала, насколько широко он был распространен».

Свидетельство о беспокойстве Мэриан можно обнаружить в письмах к ней от Елены Уайт, которая в это время путешествовала на Восток США. 24 августа 1904 года она пишет: «Пусть ни одна тревожная мысль не посещает твой разум». 16 сентября: «Я переживаю о том, что ты обеспокоена… У Него (Бога) нет такого чувства осуждения, как представляешь ты. Я хочу, чтобы ты перестала думать о том, что Бог тебя не любит. Тебе не нужно думать о том, что ты сделала что-то, что отяжелило твои отношения с Богом. Я знаю это лучше…» Даже 9 октября, когда Елена Уайт вернулась в Калифорнию из своего путешествия, она не смогла добиться от Мэриан, чтобы та поела.

В 4 часа дня 25 октября 1904 года Мэриан, которая заставила петь Желание Веков, и которая придала крепость и красоту многим другим книгам Уайт, умерла. Ее похороны прошли на следующий день в церкви святой Елены, там же она и была похоронена. Среди присутствующих были ее сестра, Элла Келлог, и племянница, Бет Келлог.

Ульям Уайт написал некролог, на целую колонку, в Ревью. Он описал ее как «эффективного сотрудника в литературном отделе нашей работы. Он была самым эффективным и надежным работником, готовящим к печати трактаты, брошюры, книги, и статьи для наших многочисленных периодических изданий». Что касается мыслей, беспокоивших Мэриан в то время, Уильям Уайт написал, что «Сестра Дэвис иногда во время болезни скорбела из-за несовершенства опыта своей работы, но, наконец, она ухватилась за крепкие Божьи обетования и нашла покой и радость в Господе».

Одна из записей свидетельствует, что Мэриан умерла от туберкулеза. Но, как ни странно, в ее свидетельстве о смерти говорится, что она умерла от анемии. Ей было 57 лет, и она весила 26 килограммов. Могло ли случиться так, что голод стал единственным путем из ситуации, которую она больше не могла терпеть?
Даже после смерти Мэриан и Фанни, семена сомнения об авторстве сочинений Елены Уайт продолжают расти и расцветать.

Уильям Уайт и Робинсон провели 1933 год, стараясь составить объяснение сочинениям Елены Уайт, которое помогло бы понять членам церкви адвентистов раз и навсегда, как работал «дар». Вместе они написали «Заявление о опыте работы Фанни Болтон у Елены Уайт» и «Работа редакторов Елены Уайт». Также Вильям Уайт написал «Историю популярной книги Путь ко Христу», а Робинсон написал «Авторство Пути ко Христу». Все эти книги были выпущены тогда в машинописном виде.

В своем «Заявлении» они написали, что «в последние годы, когда Госпоже Уайт стало известно, что некоторые читатели ее книг озадачены таким вопросом, как копирование ею других писателей и нарушение чьих-то авторских прав, был поднят вопрос: «Кто пострадал от этого?» Никто не навал пострадавшего от несправедливости или причиненного вреда».

Но Елена Уайт знала, кто пострадал от этого. «Фанни Болтон может причинить мне боль так, как не может никто другой», — говорила она с какой-то теплотой Мэррит Келлог. В 1895 году, Елена Уайт сказала: «Она (Фанни) извращает меня и приносит мне ужасную боль. Она делает мне больно только в связи с моей работой. Она рассказывала другим о том, что она изготавливает мои статьи, вкладывая в них всю свою душу, а я получаю признательность с помощью способностей, которые она вложила в эти сочинения».

Согласно Елене Уайт, одним из наибольших грехов Фанни были ее разговоры. Фанни писала ей в 1897 году: «Я думала, что единственная вещь, которая вам не нравится во мне, это разговоры о тех вещах, которые вы хотели бы сохранить в тайне. Но я думаю, что из чувства справедливости к себе, к вашей работе, вашим редакторам и читателям, вы сами должны признать труд ваших редакторов. По этому вопросу я думаю, что если я не скажу то, что считаю истиной, я стану соучастницей в том, что я не считаю абсолютно честным, открытым вопросом».

История Фанни Болтон была выпущена Центром наследия Елены Уайт в 1982 году в ожидании того, что будет уличена подозреваемая в обвинении Уайт. По иронии судьбы, книга Уолтера Ри «Белая Ложь» вышла в свет практически одновременно, демонстрируя, что большая часть материала Уайт была скопирована, и по сути, оправдывая Фанни и Мэриан.

Конфликт между этими сторонами закончился их смертью, — Елена Уайт умерла в 1915 году, Мэриан в 1904, а Фанни в 1926. Но суть конфликта, со всеми его важными литературными, этическими и богословскими последствиями, никогда не была решена, и поэтому его история не заканчивается.

ЭПИЛОГ НЕОКОНЧЕННОЙ ИСТОРИИ ФАННИ БОЛТОН И МЭРИАН ДЭВИС

На протяжении многих лет, начиная с ранней истории адвентизма, существовали протесты, иногда в виде приглушенного возмущения, а в этом веке они превратились в крещендо. Официальные лица и апологеты церкви всегда отвечали просто переходом от одного оправдания к другому.

1 УАЙТ НЕ КОПИРОВАЛА.

«Я не пишу ни одной статьи на бумаге, просто выражая мои собственные идеи. Это то, что Бог открыл мне в видении – драгоценных лучах света, исходящих от Его трона». / EGW, Testimonies for the Church, vol. 5, p. 67./ Это объяснение исчезает после использования Еленой Уайт помощников, нанятых для исследования, написания и редакторской работы.

2 УАЙТ ИСПОЛЬЗОВАЛА ТОЛЬКО ТРУДЫ ИСТОРИКОВ.

«В некоторых случаях, когда историк сгруппировал вместе описание событий, создав краткое, полное представление о предмете, либо он в удобной форме суммировал происходящее, его слова были процитированы. Но в некоторых случаях сноски не были сделаны, не для того, чтобы отказать цитируемому автору в авторитетности, а потому, что утверждения автора имеют неправильное представление о предмете. / EGW, The Great Controversy between Christ and Satan (Mountain View, CA: PPPA, 1888), Introduction, p. xii./ Эта линия защиты прекратилась, когда возникла необходимость признать, что копировались и не исторические материалы. «Ей было сказано, что при чтении религиозных книг и журналов она найдет драгоценные камни истины, выраженные приемлемым языком, и что ей с неба будет оказана помощь в том, чтобы распознать их и отделить от мусора ошибок, среди которого она иногда будет их находить. / White and Robinson, «Brief Statements,» p. 6./

3 УАЙТ ИСПОЛЬЗОВАЛА ПОДХОД «AD HOMINEM», то есть переход на личности.

Фанни является проблемой. Она непостоянная, поэтому вы не можете верить тому, что она говорит. Делая спрашивающую испорченной и достойной преследований, Уайт переключала разговор с темы копирования, вопроса, о котором Уайт не могла говорить.

4 В ТОМ ВЕКЕ ПЕРЕСКАЗЫВАТЬ БЫЛО ПРИЕМЛЕМО.

Так как «все этим занимались», то и для Уайт перефразировать чужие идеи было нормальным. «В 19 столетии плагиат был хорошо известен и осуждаем, но широко практиковался пересказ без ссылок на автора». / [Ellen G. White Estate], «The Truth about the White Lie,» Ministry, August 1982, p. 2/. (Это также широко практикуется среди студентов колледжей, чьи преподаватели считают их лжецами). Дают ли две лжи в сумме правду? Любой может использовать ту же аналогию, чтобы извинить прелюбодеяние или мошенничество с налогами.

5 БИБЛЕЙСКИЕ АВТОРЫ КОПИРОВАЛИ.

«Поучительную параллель» здесь находят среди Евангелий. Более 90 процентов Евангелия от Марка, как указывают апологеты, встречается в параллельных местах у Матфея и Луки. /там же/. Этот вид аргументов сродни вышеприведенному переходу на личности. Обрати свой взор на Библию и посмотри, что делали ее авторы. Тем не менее, печатный материал не то же самое, что устная традиция.

6 КОПИРОВАНИЕ УАЙТ НЕ БЫЛО НЕЗАКОННЫМ.

На основе «нашего обзора фактов и юридических прецедентов, мы приходим к заключению, что ЕленаУайт не была плагиатором, и ее работы не являются нарушением авторских прав, пишет Винсент Рамик из компании Диллер, Рамик и Райт, лимитед. / Vincent C. Ramik, «Memorandum of Law: Literary Property Rights, 1790-1915» (Washington, DC: General Conference of SDA, 1981), p. 17./ Здесь необходимо сказать, что любой адвокат приводит аргументы, предназначенные для поддержки или оправдания клиента, который ему платит. Сегодня проблема законности использования авторских прав не главная в сочинениях Елены Уайт. Проблемы касаются сомнительной ЭТИКИ (вопрос заимствования и скрытия уже обсуждался у других авторов) и запутанной системы ВДОХНОВЕНИЯ (представляющую взятые у других материалы в версии Уайт «освещенными драгоценными лучами истины, сияющими от престола», и обычно интерпретируется как пришедшее к ней напрямую от Бога).

7 УАЙТ НЕ БЫЛА ПРОИНФОРМИРОВАНА О ЛИТЕРАТУРНЫХ СТАНДАРТАХ.

«Она действовала, не зная литературные стандарты, которые рассматривают умеренное использование материалов других авторов как нечестное или осуждаемое». / White and Robinson, «Brief Statements,» p. 18./ Не так. Она должна была знать, еще в начале своего опыта, что Джон Эндрюс, ее близкий соратник и друг (материал которого она копировала без ссылки на него) тщательно упоминал все работы, которые он использовал при подготовке своих статей. Она должна была знать, что Эдершейм и другие авторы, которых она читала и копировала, упоминают свои источники. Именно об этом и была весть Фанни (и именно это, как кажется, смущало Мэриан).

8 БОЖЬЕ СЛОВО ПРИНАДЛЕЖИТ ВСЕМ.

«Бог является автором и владельцем всей истины, как дерево является автором и хозяином своих плодов. Бог щедро дает истину всем, кто хочет получить и использовать ее». /[EGW Estate], «The Truth about the White Lie,» p. 4./ Возможно, тот же самый аргумент можно применить и к деньгам, и к скоту на тысяче холмов. Они принадлежат Богу. Будет ли тогда правильным красть их для дела Божьего? В любом случае, цель не оправдывает средства.

9 СЛОВА НЕ ЯВЛЯЮТСЯ ВАЖНОЙ ЧАСТЬЮ СОЧИНЕНИЙ УАЙТ.

«Елена Уайт закончила свое письмо от 17 июля 1906 года утверждением, предполагающим, что проблемы, сопровождающие ее работу, были результатом сосредоточения на словах, вместо того, чтобы увидеть весть ее сочинений», — заявляет Центр наследия Уайт. /Ibid., p. 10./. Можно только догадываться, что означает это высказывание. Никто не может передать весть без слов, разве что сообщение передается на невербальном уровне, но это другой вопрос. Слова – их явный и скрытый смыслы, обозначение, — это символы и знаки, которые передают смысл, расположившись в определенном порядке. Важнейший акт мысли – это символизация… Никто не может думать без символов.

Это технический и комплексный философский вопрос из области логического эмпиризма, и вряд ли Центр наследия трудов Уайт хотел поднять его перед нами. Что они, без сомнения, имели в виду, но не смогли высказать, — что «проблемы вокруг ее сочинений являлись результатом сосредоточения на словах, а не на вести ее сочинений».

Какими бы творческими не были обоснования для копирования, они не могут заменить истину.

Нужно отдать должное Центру наследия Уайт, Институту библейских исследований и президенту ГК за признание того, что «количество заимствований Еленой Уайт гораздо больше, чем было известно ранее». / 39. Neal C. Wilson, «This I Believe about Ellen G. White,» Adventist Review, 20 March 1980, pp. 8-10./ Однако, только когда официальные лица, апологеты и Церковь Адвентистов сделает следующий шаг и признают, что Елена Уайт была неправа, копируя материалы, не указывая их источников, тогда конфликт, названный «Неоконченной историей Фанни Болтон и Мэриан Дэвис», завершится.

http://www.hacksplace.com/magazine.html