Что нового в Новом Завете?

К сожалению, разговор на эту тему часто сводится к дискуссии  вокруг Закона. Отменен он или нет? Что нужно  соблюдать, а что  уже  не нужно? Что имел ввиду Апостол Павел, когда писал: «Где же то́, чем бы хвалиться? уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры.  Ибо мы признаём, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Римлянам 3:27-28). Или такое его  высказывание: «истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту;  отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (Колоссянам 2:14-15). В таком случае, Новый Завет отменяет  Ветхий?

И мне хочется спросить: так речь идет о Законе или о Завете? Почему у  нас эти два разных понятия  воспринимаются как одно и то же?  В качестве примера приведу характерное для нашей церкви  высказывание:  «В чем бы ни состояла новизна нового завета, его содержанием, как и содержанием синайского завета, был Декалог (10 заповедей). Елена Уайт писала: «Завет, заключенный Богом со Своим народом на Синае,  должен служить нам убежищем и защитой» (Библейский комментарий АСД, Комментарии Елены Г. Уайт, т.1, с.1103). Так что новый завет – это, скорее всего, продолжение старого»  (Вечерние чтения для  семьи «Мозаика Божьего величия» 2013г.).

Обратите внимание на первое предложение. В нем говорится о содержании Завета. И этим содержанием, по мнению автора, является десять заповедей.  Складывается впечатление, что Бог в качестве Своего Завета оставил нам  правила поведения и правила поклонения. И только? Говоря об этом, мы, на самом деле,  упускаем из виду  главное –  это объект Завета!

Вспомним Авраама, когда он говорил с Богом о наследстве. Имя его тогда было  Аврам  (с одной «а»).  К этому времени он  около  десяти лет странствовал  по Земле Ханаанской,  но был в ней на правах странника, а не собственника.  Тем не менее,  Авраам  смог  разбогатеть  и имел авторитет  у  князей местных народов.  Дни его  жизни близились к концу и ему пора было думать о завещании.  Но кому  оставить всё нажитое?  Детей, как известно,  у него тогда не было. И вот встреча с Богом, и он слышит от него слова о великой награде.  В ответ на это Аврам  говорит: «Владыка Господи! что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным; распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска.  И сказал Аврам: вот, Ты не дал мне потомства, и вот, домочадец мой наследник мой. И было слово Господа к нему, и сказано: не будет он твоим наследником, но тот, кто произойдет из чресл твоих, будет твоим наследником.  И вывел его вон и сказал: посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков.  Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность.  И сказал ему: Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы дать тебе землю сию во владение.   Он сказал: Владыка Господи! По чему мне узнать, что я буду владеть ею?» (Бытие 15:2-8). Смотрите, вот перед нами содержание Завета, но мы не видим в этом содержании Закона!

Если и идёт речь об условии, при котором это Завещание Бога будет действовать  в отношении Аврама, то это условие –  вера! «Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность».  Что интересно, когда речь шла о будущих потомках, то Аврам поверил сразу, а когда речь зашла о земле Ханаанской, то тут он засомневался и попросил подтверждения Божьего обещания.  Как будто  дать человеческую жизнь проще, чем дать землю!

«В этот день заключил Господь завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата:  Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев,  Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов,  Аморреев, Хананеев, Гергесеев и Иевусеев»  (Бытие 15:18-21). Ещё раз обращаю внимание, что перед нами содержание Завета. При том, того самого, который назван Ветхим Заветом! И о законе  речь пока не идёт.

Итак, объект Завета – это Земля Ханаанская, а получатели земли – это потомки Аврама.  Всё просто, понятно, легко запомнить. Есть ли условие, на котором это Завещание вступает в силу? Наверное, есть. Для самого Авраама это была вера. Вера вменилась  ему в праведность. Вера в то, что раз Бог  сказал, значит, так и будет. Даже если этому нет понятного объяснения, как бы сейчас сказали, научного. Но потом, как мы знаем, появилось ещё одно условие – это обрезание крайней плоти у мужчин.

Появилось это условие после одной  очень неприглядной истории, в которой Аврам, можно сказать, перечеркнул свою веру в обещание Бога  о том, что у него будут потомки от его законной жены. Эта история случилась, когда Авраму было 85 лет. И сколько прошло времени  между заключением Завета и этой историей не сказано. Может несколько лет, а может, и меньше года. Мы не знаем. Но дело было так.

«Сара, жена Аврамова, не рождала ему. У неё была служанка Египтянка, именем Агарь.  И сказала Сара Авраму: вот, Господь заключил чрево мое, чтобы мне не рождать; войди же к служанке моей: может быть, я буду иметь детей от нее. Аврам послушался слов Сары.  И взяла Сара, жена Аврамова, служанку свою, Египтянку Агарь, по истечении десяти лет пребывания Аврамова в земле Ханаанской, и дала ее Авраму, мужу своему, в жену.  Он вошел к Агари, и она зачала» (Бытие 16:1-3).

Ничего хорошего, как мы знаем, из этого  не получилось. Служанка начала презирать Сару, но кончилось тем, что  та  её выгнала. Оказавшись в пустыне одна, Агарь  просила себе смерти, но Ангел Господень явился ей и сказал: «вот, ты беременна, и родишь сына, и наречешь ему имя Измаил, ибо услышал Господь страдание твое» (Бытие 16:11). Позже мы узнаем, что она вместе  с Измаилом осталась жить в доме Аврама.

Прошло целых четырнадцать лет (!), прежде чем Господь опять явился Авраму.  К тому времени ему было уже девяносто девять лет, а Сара так и не родила ему наследника. «И, видимо,  никогда уже и не родит» – так думал Аврам.  Будем честными, Аврам к моменту этой встречи был уже не тем Аврамом, в смысле веры и доверия Богу. История со служанкой имела большие отрицательные последствия. Это видно в состоявшемся диалоге.

Бог говорит ему: «И поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя;  и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом» (Бытие 17:7-8). Дальше речь идет об обрезании,  но это место  пока мы пропускаем и переходим к тому моменту, когда Бог повторяет Своё обещание Аврааму  о сыне, которого родит ему Саара. И вот его реакция: «И пал Авраам на лицо свое, и рассмеялся, и сказал сам в себе: неужели от столетнего будет сын? и Сарра, девяностолетняя, неужели родит?»

Согласитесь, после этих слов нельзя повторить:  «Авраам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность».  Соглашаясь на предложенный  вариант с ребенком от служанки,  Авраам изменил и жене и своей вере в  Божье обещание.  Этот поступок не прошел бесследно для его внутреннего мира. Поэтому звучит некое такое сетование в адрес Бога: « И сказал Авраам Богу: о, хотя бы Измаил был жив пред лицом Твоим!  Бог же сказал: именно Сарра, жена твоя, родит тебе сына, и ты наречешь ему имя: Исаак; и поставлю завет Мой с ним заветом вечным и потомству его после него.  И об Измаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возращу его, и весьма, весьма размножу; двенадцать князей родятся от него; и Я произведу от него великий народ.  Но завет Мой поставлю с Исааком, которого родит тебе Сарра в сие самое время на другой год.  И Бог перестал говорить с Авраамом и восшел от него» (Бытие 17:17-22). Тут складывается впечатление, что Бог в одностороннем порядке озвучил Аврааму Свое завещание. Вера уже не является условием принятия Завета. Просто потому, что мы не видим этой веры со стороны Авраама. Хотя, я здесь сужу по внешнему поведению человека, а Бог видит его сердце. Одному Ему известно, каков Авраам был на самом деле.

Теперь завет об обрезании: «Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя: да будет у вас обрезан весь мужеский пол;  обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами» (Бытие 17:10-11). Обратите внимание на уточнение понятия обрезание: «сие будет знамением Завета». В чем пророческая суть этого знамения? На мой взгляд, в том, что наследник Земли Обетованной появляется не от желания  мужчины, не от его половой потенции. Наследник – это рождение от Бога, это Божий дар!   Авраам и Саара на тот момент времени, уже, не были способны к деторождению.  Вот, что пишет Павел об их состоянии: «И потому от одного, и притом омертвелого, родилось так много, как много  звезд на небе и как бесчислен песок на берегу морском» (Евреям 11:12). То есть, мертвой была мужская потенция. И, возможно, именно этого момента ждал Господь, чтобы наследник Земли Обетованной родился от силы Божией. Можно это представить так, что  Дух Божий сошел и на Авраама и на Саару.  И только таким образом Саара смогла зачать своего первого и последнего ребёнка.

Почему это важно? Такое понимание дает возможность провести параллель с рождением свыше, о котором говорил Иисус Никодиму: «истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия» (Иоанна 3:3).  О чём здесь идет речь? О наследнике и наследстве, в которое он должен вступить. Тот, кто должен родиться свыше – это наследник, а наследство – это Царство Божие. То есть,  речь идёт, по сути, о том же, о чём Бог говорил с Авраамом. То есть, Иисус называет объект Своего Завета – это Царствие Небесное, и наследника – это человек, рожденный свыше.

Бог  завещает человеку, уже, не какую-то территорию на планете Земля, Он завещает нам Царство Божие и на земле и на небе.  И уже недостаточно быть потомком Авраама для Царствия Божия, необходимо рождение свыше от Духа Святого. И совсем необязательно при этом  быть потомком Авраама, но рождение свыше  – это обязательно!  И что ещё важно: жизнь в Царствии Небесном – это жизнь вечная, в отличие от жизни в Земле Ханаанской, которая была ограничена продолжительностью человеческой жизни на земле.  Поэтому Жизнь вечная – тоже является объектом Нового  Завета. Апостол Иоанн  поясняет это так:  «Свидетельство сие состоит в том, что Бог даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь — в Сыне Его.  Имеющий Сына [Божия] имеет жизнь; не имеющий Сына Божия не имеет жизни. Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную» (1 Иоанна 5:11-13).   Вот в чем главное  отличие двух Заветов, на мой взгляд.

Что касается закона, то изменение конечной цели странствования человека на земле, меняет, конечно, же, и требования к его внутреннему миру.   «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Матфея 5:20). Или: «Вы слышали, что сказано древним: «не прелюбодействуй».  А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем»  (Матфея 5:27, 28).  Что дало право Иисусу так высоко поднять планку нравственной чистоты?  Ответ: изменение конечной цели! В Новом Завете землей обетованной стало Царствие Небесное. Завещает его Иисус  грешным людям.  Но греховные мысли не могут наследовать Царствия Божия. Человек там не будет убивать или прелюбодействовать,   не потому что это запрещает закон, а потому что у него нет  даже  мысли об этом. Поэтому Иисус и сказал: «кто не родится свыше…». Свыше  – значит от Бога. Свыше  в сердце  приходит любовь Божия. Именно,  любовь становится главным мотивом поведения, а не статьи закона. Именно любовь побуждает человека не красть, не лгать, не убивать, не прелюбодействовать и не желать ничего у ближнего своего.  «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга.  По тому узна́ют все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Иоанна 13:34-35). «…ибо любящий другого исполнил закон»  (Римлянам 13:8).

И вот здесь, на мой взгляд, проявляется слабая позиция нашей церкви. Заключается она в том, что сознание нашего человека разделяет понятия: Иисус Сын Божий и Закон Божий. Как будто закон — это что-то самостоятельное. Странно! Ведь, закон это проявление воли Божией. Для Адама с Евой волей Божией, а значит и законом,  был запрет на употребление плодов с дерева познания добра и зла. И всё! И не было никаких: «не убей, «не прелюбодействуй». Но в субботу, надо понимать, они ожидали встречи с Ним, так как Бог отделил этот день и освятил его ещё при сотворении мира. Однако, соблюдение  субботы не спасло людей.  Зло оказалось сильнее, хитрее,  коварнее.  Потому что злу может противостоять только Бог. День сам по себе не спасает!  Даже изначально безгрешная Ева не смогла устоять перед коварством  падшего ангела. Не смог и Адам. Поэтому и понадобилось рождение Бога-человека Иисуса Христа Сына Божьего. Только через Него можно вернуться в потерянный рай.  Он дверь в Царствие Небесное, а не день субботний.

«Итак, опять Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам, что Я — дверь овцам.  Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их.  Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет.  Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Иоанна 10:7-10).

В чем я понимаю нашу церковь? В том, что у неё появился законный вопрос к другим христианским церквям по поводу заповеди о  субботе.  Звучит он, на мой взгляд, так: если находясь во власти Святого Духа, человек начинает жить согласно закону Божиему, то почему вместо субботы он идет в церковь в воскресенье?  На каком основании? Рискну дать свой ответ. Этим  основанием стал для них  покой в Сыне Божием.

Предлагаю вспомнить  две истории из Евангелия от Матфея, которые идут одна за одной. Они записаны в главах 11-ой и 12-ой.  В первой истории к Иисусу приходят ученики Иоанна и задают Ему вопрос: «Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?»  (Матфея 11:3).  Во второй  –  вопрос Иисусу задают  фарисеи: «вот, ученики Твои делают, чего не должно делать в субботу» (Матфея 12:1-2). Делом фарисеи назвали срывание колосьев,  и потребление их в пищу учениками Иисуса Христа, которые сильно проголодались.

В первой истории ученики Иоанна пытаются выяснить у Иисуса: кто Ты, на самом деле? И во второй, уже, от фарисеев звучит вопрос с тем же подтекстом: кто Ты, что позволяешь им так спокойно нарушать субботу?

Ответ на первый вопрос начинается со слов: «пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите:  слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют;  и блажен, кто не соблазнится о Мне» (Матфея 11:4-6).  И заканчивается так: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас;  возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим;  ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Матфея 11:28-30). Итак, теперь я задам вопрос: покой это день или это Бог?

Наверное, не случайно сразу после этих слов Матфей поместил историю с нарушением субботы в глазах фарисеев.  Не случайно мы видим их решения и выводы, которые  говорят  об их абсолютной  духовной слепоте: «Фарисеи же, выйдя, имели совещание против Него, как бы погубить Его…  Фарисеи же, услышав сие, сказали: Он изгоняет бесов не иначе, как силою  веельзевула, князя бесовского» (Матфея 12:14, 24). И это после Его ответа им, в котором  Он неоднозначно заявил о Своём статусе: «Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны?  Но говорю вам, что здесь Тот, Кто больше храма(!)…  ибо Сын Человеческий есть господин и субботы» (Матфея 12:8). Эти слова не отменяют заповеди о субботе, но Тот, кто «больше храма» Сам является субботой Нового Завета! Такой вывод можно сделать, на основании этих двух историй.

Поэтому,  если другие христиане находят покой в Боге в другой день, в который, не будем забывать, Иисус воскрес из мёртвых(!),  то давайте не будем делать из этого разделяющую нас с ними пропасть. Общей платформой должен быть покой души в Боге. Камнем преткновения в Новом Завете является Сын Божий, а не день субботний! Главное, чтобы в нескончаемых  спорах  о важности  Закона не потерять сам Завет Иисуса Христа. Завет о Царствии Небесном и о вечной жизни в этом царствии через рождение свыше, а не через соблюдение заповеди о дне субботнем. Это главное!

Нигде в Новом Завете вы не найдете даже намёка на то, чтобы дверью в Царствие Небесное называлась суббота.  Дверью  Иисус называет Себя.  «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня»  (Иоанна 14:6).  «И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня.  Сберегший душу свою потеряет ее, а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее» (Матфея 10:38-39).

Здесь появляется ещё одна  тема – это жертвенник Нового Завета. Этим жертвенником  стал голгофский крест Иисуса Христа. Он же стал и знаменем христианской церкви. Вы обращали внимание, что над правительственными зданиями обязательно водружают знамя государства, которому они принадлежат? Или над зданием посольства  также развивается знамя своей страны, как знак принадлежности. Вот, также и над церквями издавна стали водружать крест, как знамя принадлежности этого здания к другой стране – к Царствию Небесному. Потому что крест Христа, как жертвенник Нового Завета – это тоже дверь в Небесную страну и Небесную семью.

Над нашей церковью,  какой знак принадлежности мы мысленно водружаем:  Закон или Крест? Думаю, многие ответят  так: и Закон и вера в Иисуса Христа  есть отличительная черта нашей церкви.  Как будто  Закон  это некая самостоятельная, независимая субстанция!  И пока формула спасения у нас выглядит, как:  «Закон плюс Иисус», церковь наша,  так и будет  стоять   одной ногой в Ветхом Завете, а другой в Новом.   Отсюда будут  эти высказывания о том: «… что новый завет – это, скорее всего, продолжение старого».  Нет, хочу вам сказать: Царствие Небесное – это не то же самое, что земля Ханаанская, и тем более,  не её продолжение. Поэтому выбирать придётся  что-то одно!

30 июня 2023 года.

Валентин  Степаненко.