Кто достаточно хорош для церкви? Алисия Джонстон

«Я всегда свысока смотрела на разведенных людей». Этот бесцеремонный комментарий однажды выдала мне подруга. Она очень добрый человек. Я даже не могла предположить, чтобы она вообще может смотреть на кого- то свысока, но, возможно, у всех нас есть личная точка зрения.

«Да?» — я ждала кульминации ее высказывания.

Она засмеялась. «Потом я сама развелась. Я просто раньше не могла и представить, что такое может произойти и со мной».

Неудачи рождают в нас сострадание. Некоторые люди гораздо более склонны к проявлению терпимости в отношении других, когда у них самих происходят неожиданные падения в области нравственности. Они сбивают высокий эталон их снисходительности пониже. Это всегда срабатывает в отношении меня самой, и неудачи, вероятно, сделали меня более приятным человеком. Моя семья может это подтвердить.

Наши церкви призваны быть безопасными местами. Это то, чему нас учат. Мы должны принимать и любить людей безо всякого исключения. Но кроме этого, нас учат и множеству других вещей. Нас учат не вступать во внебрачные половые отношения, не употреблять наркотики, не разводиться, не нарушать суббот, не слишком уж часто пропускать богослужения, и еще целому списку других поступков, в зависимости от того вида адвентизма, в котором вы живете. Эти вещи могут оказаться довольно специфическими.

Наши сообщества основаны не только на принятии и на открытости друг ко другу, но больше — на ожидании поведения, приемлемого в этих сообществах. Эти сообщества – будь то церкви, социальные группы, или различные независимые служения или объединения общин – развивают свою культуру и стандарты того, что будет считаться приемлемым поведением.

В этой среде окажется достаточно легко свысока смотреть на тех людей, кто нарушает социальные нормы. Даже такие добрые люди, как моя подруга, в конечном итоге, приходят к этому. Слишком часто у нас существует граница принятия, точка, где наше прощение недовольство и где наши личные суждения навсегда определят человека как преступника.

Это происходит не только в церквях. Это случается даже в тюремной системе. Тюрьмы – это опасное место для любого человека, но в особенности это верно для одного конкретного типа заключенных: педофилов. Заключенные бьют педофилов. Не перепутайте смысл того, о чем я говорю. Я не защищаю тех людей, которые совершают насилие над детьми. Я видела последствия их поступков, и я буду первой, которая попытается прекратить такое, если оно где-то случится. То, что я хочу подчеркнуть, говоря о тюремной системе, — что в ней педофилов бьют убийцы, наркоторговцы, продававшие свои наркотики восьмилеткам, те, кто вовлекал двенадцатилетних и даже ребят помоложе в банды и занятия проституцией. Но, тем не менее, они видят педофила и говорят, что тот пересек красную линию, а я – нет. Они чувствуют себя вправе смотреть свысока на таких людей. Возможно, они даже чувствуют себя лучше после вещей, которые они сделали. Существует искушение смотреть сверху вниз на кого-то вместо того, чтобы быть честными в отношении своих собственных падений и необходимости перемен.

Вполне понятно, что каждый из нас хочет видеть в зеркале хорошего человека. Поэтому наши неудачи приносят нам дискомфорт. Сталкиваясь с собственными проблемами, мы ищем других, чьи поступки еще хуже наших. Это те несвятые люди, чье позорное поведение перешло границу допустимого. Мы избирательны в нашей снисходительности. Мы то знаем, что никогда не совершим подобных поступков.

Но иногда некоторые из нас обнаруживают себя на неправильной стороне этой границы. Моя подруга развелась с мужем через долгие годы взгляда свысока на разведенных людей. Что можно сделать в этой ситуации? Мы можем переместить линию, либо отказаться от нее вообще. Перемещение линии продиктует нам необходимость новых уровней осуждения падений других людей, чтобы восстановить чувство собственной значимости после их падений. Но вот отказаться от границы вообще? На что это будет похоже?

Это будет похоже на сострадание. На смирение. На то, как действовал Иисус.

Святость, согласно тому, во что мы верим, находится в сфере личной этической чистоты. Но что, если святость заключается в благодати, бесплатном Божьем даре? Библейское христианство настолько радикально в учении о том, что спасение дарится Богом, что при этом не существует никакой границы принятия. Нет никакого поведения или действия, которые невозможно простить. Ни в отношении меня, ни в отношении кого-то другого. Для тех, кто во Христе, нет ни осуждения, ни снисхождения. Это учение радикально не только в том, что оно позволяет всем людям быть искупленными, но и в том, что оно заново определяет, что значит быть принятым в христианское сообщество.

Этические действия должны проистекать из источника любви, благодарности и стремления к Царству Божьему. Правильные поступки коренятся в осознании нашего общего человеческого равенства перед Богом, любящим и спасающим Своё творение. Социальное давление и границы принятия, которые мы создали, приводят к недостатку ощущения радости от осознания того, что граница была стерта, ведь теперь ничего из того, что мы делаем, не может сделать нас неприемлемыми для Бога. Что случилось бы с нашими церквями, если бы они были заполнены благодатью так, как наполнен ей Бог? Что произошло бы с нами, если бы мы заботились больше о человечности и достоинстве всех людей больше, чем об их поведении, как сейчас?

Выступаю ли я за уничтожение стандартов? Да. Я выступаю за отбрасывание стандартов, из-за которых мы определяем, кто может быть принят, а кто – нет. Их нужно заменить ценностями.

Я не занимаюсь сейчас игрой слов. Стандарты – это то поведение, по которому мы определяем, кто находится вне, а кто – внутри сообщества. Ценности относятся к тому, что то, во что мы верим очень важно.

Другая моя подруга недавно сказала мне, что она перестал ходить в церковь. Я видела, что она готовилась услышать от меня осуждение, перед тем, как поделилась со мной этим. Я задавала себе вопрос, не избегала ли она встречи со мной, потому что знала, что я спрошу, как идут дела в церкви. Я хотела бы быть таким человеком, от которого бы никто не должен был прятаться. Вместо того, чтобы от меня ожидали суждений, я хочу, чтобы мои друзья ждали от меня интерес, заботу, любовь, и того, кто позаботится о важных для них вещах.

Как христиане, мы верим, что очень важно строить нашу жизнь вокруг Бога. Мы верим, что уважение достоинства всего человечества и всего творения очень важно. Мы верим, что эти вещи дают жизнь и исцеление и нам самим, и окружающему миру. Поэтому мы учим этому, свидетельствуем об этом, стремимся реально следовать этому в жизни. Мы не делаем это из-за давления общества. Мы не делаем это потому, что это приемлемо в нашем социальном окружении. Мы делаем это не потому, что наше сообщество имеет такие стандарты. Мы делаем это потому, что такой образ жизни наполняет нас жизнью.

И когда кто-нибудь падает, это не приносит нам ощущения комфорта от нашей собственной способности выстоять. Самой большой проблемой Иисуса были те, кто никогда не нарушал стандарты приемлемого поведения. Его самой большой проблемой были те, кто навязывал эти стандарты и, казалось, безупречно следовал им. Тем не менее, Он без устали учил о важности любви, о жертвенности для других, и о том, чтобы мы сохраняли мир в сердце по отношению к тем, кто причиняю нам боль. Я убеждена, что это происходило только потому, что Иисус пришел не для того, чтобы определить, кто Ему приемлем, а кто – нет. Он пришел, чтобы подтвердить достоинство всех людей, независимо от их падений.

Когда Иисуса спросили о том, какая из заповедей самая важная, Иисус не дал правило, которое нужно соблюдать или стандарт, который мы могли бы использовать для того, чтобы определить, кто под него подходит, а кто – нет. Вместо этого он дал ценности, которые нужно принять, ценности, которые придадут смысл любому поведению в Законе и Пророках без того, чтобы наши высокомерные сердца имели причину судить один другого:

«Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки». ( Евангелие от Матфея 22:37-40)

Алисия Джонстон является пастором в Церкви АСД Футхиллз Комьюнити, в Аризонской Конференции.

Перевод сообщества «Прогрессивные Адвентисты» https://adventism.pro
http://atoday.org/whos-good-enough-for-church/