«СМЕРТЬ МОГУЩЕСТВЕННЕЕ БОГА» 

Несколько месяцев назад я сидел с друзьями в ресторане, и у меня впервые возникла идея этого проекта. Тогда я работал над списком фраз, которые Бог никогда бы не произнес, и меня попросили привести пример. Я выбрал провокационную фразу, над которой много размышлял, – видимо, поэтому она первой пришла в голову.

– Бог никогда не скажет: «Очень жаль, что ты мертв. Больше ничем не могу помочь. Смерть выиграла».

Имейте в виду, что со мной были мои друзья – хорошие друзья. Они любят меня и мою семью. Им понравились мои книги – «Хижина», «Перекрестки» и «Ева». Они слышали мои выступления и всегда поддерживали меня. Это думающие, увлеченные, образованные люди.

– Пол, о чем ты говоришь?
– О том, что Бог никогда не скажет, что после смерти ваша судьба решена и Он уже ничем не может помочь.
– Но это же правда!
– Что правда?

Тут я понял, что разговор, кажется, принимает неожиданный оборот. Слова, которые должны были служить простым примером, стали поводом для дискуссии.

– Это правда: после смерти все кончено. Твоя судьба в вечности предрешена, обратного хода нет.
Этот ответ прозвучал так категорично, что мне стало ясно: я наступил на мину. В этот момент один из моих друзей сказал:
– Я забыл, у меня есть кое какие дела, – и ушел, прежде чем напряжение за столом стало невыносимым.

Позвольте прерваться и прояснить кое что важное. Бывает, мы считаем идею правдивой, потому что в нашей жизни пока не нашлось ей опровержения. Например, пред лицом трагедии мы порой ведем себя так, будто трагедия важнее Бога, хотя никогда не признаемся в этом вслух. Мы утверждаем, что доверяем Богу, но впадаем в панику из за своей финансовой безопасности. Говорим, что Бог, который есть Жизнь, превосходит смерть, но боимся смерти.

Второй важный момент – дело в том, что я не знаю всего на свете, а диалог помогает приблизиться к истине. Когда наши убеждения ставят под сомнение, мы чувствуем себя обязанными защищать их, если другое мнение не вписывается в нашу систему координат – или по причинам, кроющимся в прошлом или в настоящем.

Итак, вернемся к диалогу. Я решил, что следующий вопрос нужно сформулировать особенно тщательно:

– То есть, по вашему, после смерти у человека уже нет выбора? И передумать нельзя?
– Конечно, нельзя! Именно поэтому мы и должны выбрать Иисуса своим спасителем в этой жизни. После смерти передумать уже не выйдет.

Нет, я не просто наступил на мину. Я ненароком детонировал кассетную бомбу, и теперь, куда ни шагни, заряды будут взрываться повсюду. Что же я сделал? Попытался сформулировать вопрос иначе, чтобы все мы могли задуматься. Не помогло.

– А может, смысл Божьего суда в том, чтобы помочь нам отбросить ложные убеждения, мешающие сделать правильный выбор?
– Хочешь сказать, что не веришь в ад?
– Послушай, разве любовь и взаимоотношения возможны без выбора? По моему, любовь по принуждению – вовсе не любовь; любовь без возможности ответить «нет» – нереальна. Согласен?
– Да, но этот выбор нужно сделать при жизни!
– Получается, что любовь и взаимоотношения заканчиваются со смертью. Значит, смерть все определяет.
– После смерти выбирать уже нельзя. Можно сожалеть о сделанном выборе, но не изменить его.
– А если я не знал, что у меня был выбор, или прожил слишком мало и не успел сделать выбор? Если у меня психическое заболевание, мой ум не здоров? Если я умер в утробе?
– Для таких людей у Бога уготовлено особое благословение.
– Тогда почему Бог не сделает так, чтобы я заболел психическим заболеванием? Я тоже хочу особое благословение.

Услышав это, мой друг заплакал.
– Почему ты плачешь? – спросил я.
– Потому что это очень опасные мысли. Я беспокоюсь о тебе.

Видите ли, мой друг меня любит. Действительно любит. Поскольку моя идея казалась ему неправильной и невозможной, я представлял потенциальную опасность не только для себя, но и для многих других людей. Возможно, вы чувствуете то же самое.

Мы часто испытываем необходимость в таких разговорах, хотя вести их трудно. Железо точится о железо, но только «под правильным углом», как говорит мой друг Джерри. Поэтому, представляя свою точку зрения своему другу или вам в этой главе, я хочу сделать это под правильным углом.

Да, на мой взгляд, идея о том, что человек теряет способность выбирать после смерти, – вопиющая ложь, которую необходимо опровергнуть; у этой лжи множество далеко идущих последствий. Жизнь и смерть – не две равные противоборствующие силы. По сравнению с жизнью смерть – ничто; смерть – это отсутствие жизни. Бог – жизнь, свет и любовь; Бог – не смерть, не тьма, не страх, не подневольность. Любовь и взаимоотношения возможны, лишь когда у нас есть способность выбирать.

Мне кажется, зло существует, потому что мы отказываемся от прямых взаимоотношений с Богом и говорим «нет» Ему, а следовательно, и жизни, свету, истине и добру. Бог относится к нам с глубоким уважением и почтением и потому смиряется с нашим выбором, хотя тот ему неприятен. Бог, который есть любовь, не только позволяет нам сделать этот выбор, но и присоединяется к нам в нашем человеческом несовершенстве, чтобы спасти нас от выбора, причиняющего вред и разрушения. Бог прилагает огромные усилия, чтобы сохранить за нами свободу выбора, хотя этот выбор порой оборачивается невыразимой болью и утратой.

Если Бог (который есть жизнь) прилагает такие огромные усилия, чтобы сохранить за нами право сказать «нет», с какой стати мы решили, что после смерти он отнимет у нас право сказать «да»?

Сформулирую иначе: если наша свобода выбора – причина всех разрушений во Вселенной и после смерти эту свободу у нас забирают, почему Бог не забрал ее сразу? Ведь так он мог бы предотвратить ужасные трагедии.

Я полагаю, что после смерти наступает кризис (древнегреческое слово krisis означает «поворотный пункт, решение») – процесс восстановления, призванный освободить нас и добровольно сделать выбор в пользу любви.

Я верю, что дети и люди с психическими заболеваниями первыми узна́ют Бога, который есть любовь, и кинутся в его крепкие объятия вечной привязанности. Я думаю, что все, кто страдал и пережил травму, все, кого обижали и бросали, с большей готовностью выберут Бога любви, чем мы, люди религиозные. История Иисуса доказывает, что с религиозными людьми всегда сложнее всего; но даже для них – то есть для нас – жизнь сильнее смерти.

Уильям Пол Янг «Хижина. Ответы»