К вратам в Рай подходит человек и не знает, что делать. «Просто зайти и все?» – думает он. Как обычно, у ворот дежурит святой Петр. Он замечает сомнение на лице человека, подходит к нему и спрашивает, нужна ли помощь.

– Я не знаю, что делать, – отвечает человек. – Просто войти и все?

– Зависит от многих факторов, – с улыбкой произносит Петр.

– Как это? – удивленно спрашивает человек. – И от каких?

– От того, сколько вы заработали очков, – отвечает Петр.

– Очков? Нужны очки? И сколько?

– Сто.

«Сто? – думает человек про себя. – Это наверняка несложно, должен же я заслужить хотя бы сто очков!»

Он поворачивается к Петру.

– Последние пятнадцать лет по субботам я работал в столовой для бедных, – с надеждой произносит он, и это звучит скорее как вопрос, чем как утверждение.

– Замечательно! – восклицает Петр. – Одно очко.

– Одно?! – Человек потрясен, он смотрит на Петра, но тот лишь радостно кивает. Тогда человек понимает, что все гораздо сложнее, чем ему казалось.

– Что же, – неуверенно продолжает он, – я тридцать пять лет служил пастором. Делал все, что от меня требовалось. Читал проповеди, заключал браки, давал совет, проводил похороны…

Петр хмурится:

– М м м, я даже не знаю…

– Петр, ну прошу вас. Тридцать пять лет.

Петр размышляет, а потом с улыбкой произносит:
– Хорошо. Еще одно очко!

Вот теперь человек понимает, что у него серьезные проблемы. Вся его жизнь, по сути, свелась к двум очкам, а ведь осталось еще девяносто восемь!

И тут он видит знакомого из своего города. Они были не слишком близки: этот человек ходил в церковь только на Пасху и Рождество. Но пастор помнит, что тот был то ли владельцем кофейни в городе, то ли работал там и всегда казался ему приятным парнем, хоть и не участвовал в жизни религиозной общины. И вот, к его удивлению, парень из кофейни замечает его, улыбается, машет рукой и без колебаний проходит в ворота!

– Что? – Человек поворачивается к Петру. – Хотите сказать, что у него сто очков?

– Нет, – смеется Петр. – Просто он не играет в эту игру.

Обожаю этот анекдот – не только за его неожиданную концовку, но и за то, что Петр попал «в яблочко». Многие из нас пытаются завоевать любовь и одобрение Бога «правильным» поведением. Это поведение и «правильные» поступки являются основой большинства религий.
Но религию создал не Бог. Скорее, религия относится к вещам, с которыми Он мирится, потому что мы, люди, поставили его перед фактом. Я уже говорил, что суть Бога – во взаимоотношениях; следовательно, любая церковь, община или религия, основанная на структуре, системе, разделении и программе, – дело рук человека, а не Бога.

Даже по определению религия – человеческое, а не Божье творение. Вот как это слово определяется в словаре: «верования и мнения людей касательно их существования, природы и почитания бога или богов… организованная или личная система верований и практик, имеющих отношение к Богу».

Религия всегда основана на вещах, которые люди считают важными, и на страхах, заставляющих их жаждать определенности. Для многих такой религией стало христианство.

Иисус не был его основателем. Он не хотел создавать новую религию, которая бы конкурировала с тысячей других, уже существовавших в то время. Скорее он воспринимал веру как семью, в которую принимаются все без ограничений, чтобы научиться радоваться присутствию Бога (созерцание и действие) и присутствию друг друга (община).

Замечу, что не любая организованная система, придуманная человеком, заведомо несет в себе зло. Религия – это искусственная конструкция, способ действий, почти всегда сочетающий в себе полезные и разрушительные элементы. Религия становится разрушительной, когда в ней нет любви и взаимоотношений. Подобно любым институтам и организациям, созданным человеком, она часто превращается в способ контролировать что то или кого то, как правило – других людей. Это касается и христианской религии.

Слово «религия» образовано от двух латинских слов: приставка «ре » означает «назад, обратно» или «снова», а корень « лигио» – «связующий элемент». Религия – моя попытка снова наладить связь с Богом. Благородный жест, но заведомо обреченный и невыполнимый. Ведь сначала были взаимоотношения с живым Иисусом, и только потом они стали религией, определяемой нашим поведением: внешними действиями, притворством, правильными словами, одеждой, «святыми» жестами, разговорами в приглушенном тоне. Мы забыли о том, что Иисус – в нас и призывает нас следовать его подсказкам, идеям и мнениям, учиться активно принимать его сторону в том, как мы видим Бога, себя, окружающих и творение.

Стоит обратить взор к Иисусу, а не к религии, и мы с радостью увидим, что, по мере того как отпадают религиозные условности, мы перестаем смотреть на мир через призму противопоставления священного и мирского. Мы поймем, что отцовство, материнство, дружба, рытье канав, сбор мусора, огородничество, выпечка хлеба, заваривание кофе, спасение китов, избавление от сорняков, забота о соседях и наблюдение за птицами – все это не что иное, как проявление нашего участия в жизни Господа.

Для нас, людей, религия может быть препятствием – но не для Бога. Нельзя воспринимать религию как вещь в себе, иначе она станет деспотичной, причинит зло и неизбежно начнет торговать человеческими душами с целью обеспечить себе существование. Любой институт – политический, общественный, религиозный – перед кем то или чем то отчитывается. В своих суждениях о человеческих институтах я опираюсь на те же категории, что и в обычной жизни – я ориентируюсь на Иисуса.

Увы, вместо того, чтобы следовать за Иисусом, люди, как правило, попадают под контроль систем и институтов, которые сами создали, нередко предавая свои изначальные намерения достичь большей свободы и делать добро. И то, что создавалось ради человеческого благополучия, часто превращается в своего рода тюремную систему.
У иудеев был один замечательный обычай: юбилейный год, своего рода кнопка сброса. Раз в пятьдесят лет эту кнопку нажимали и обнуляли все: долги, обязательства, наказания; после года празднования нашей общей принадлежности к человеческому роду система выстраивалась заново. Кстати, юбилейный год придумал Бог – нам во благо.

Какой бы стала наша планета, если бы мы применили эту практику в современном мире? Помимо юбилейного года, древние иудеи давали земле отдых раз в семь лет. В этот год поля не засевали и не собирали урожай (Левит, 25). Что если по прошествии шести лет мы бы брали такой отпуск и задумывались о том, чем мы заняты и как лучше милосердно властвовать на этой Земле всем вместе? А раз в пятьдесят лет прощали бы друг другу долги – государствам и отдельным людям, все долги без исключения? Почему бы и нет? Ведь ясно, что нынешний способ ведения дел неэффективен.

Что если выдать себе такой тайм аут и в религии и просто порадоваться тому, что Бог есть и есть мы?

Уильям Пол Янг Хижина. Ответы