В начале июня практически по всем городам США прошли мирные демонстрации, организованные в ответ на убийство 46-летнего чернокожего мужчины белым полицейским. Протестующие требовали наказать полицейского убийцу. Но на этом история не закончилась. Вслед за мирными протестами и митингами пошла волна насилия, погромов и грабежей.

Был ли убитый Джордж Флойд на момент смерти преступником или искренно покаялся и служил в церкви, как пишут разные источники, я не выясняла. Превысил ли полицейский свои полномочия по нерадивости или в связи с отсутствием достаточной натренированности, я не знаю. Протестующие имели право на мирный протест – да. Погромы и грабежи противозаконны – несомненно. Участие в мирных демонстрациях и в мародёрстве как белых, так и чёрных не поддаётся сомнению. Явное использование политиками сложившейся ситуации в своих целях вызывает и смех, и недоумение, и опасение.

При виде репортажей о происходящем в новостях и тысячи видеороликов в соцсетях, как от непосредственных участников, так и от случайных прохожих, многих охватил страх от беспомощности и незащищённости. Продажа оружия прыгнула до рекордной отметки. Кроме оружия до рекордной отметки в людях поднялся уровень ярости и ненависти. Социальные сети в очередной раз превратились в поле битвы и гневными выпадами то ли в сторону белых, то ли в сторону чёрных. Чёрным досталось, несомненно, больше.

Славянские эмигранты, прибывшие из бывшего Союза, возмущались особенно. Из нашей христианской среды на чернокожее население страны также полились ярые потоки осуждения или завуалированные высказывания с долей презрения по поводу «этих негров, которые вчера ещё были рабами, а сегодня смеют качать свои права».

И при этом от большинства из тех, с кем разговариваю лично или общаюсь виртуально, я слышу: «Нет, мы не расисты.»

Разве?

Понятно, что никто из нас открыто не признается, что ставит себя выше черных, считая их недалёкой и ленивой расой. Даже сейчас вы читаете эти строки и усмехаетесь (или возмущаетесь): «А что, не так?» И речь, в конечном итоге, не идёт только о цвете кожи, но о том круге людей, который отличается от нашего, противоположен нашему по разным характеристикам. И если коротко, они — не мы! И как не хочется изначально, чтобы на служения в наши светлые, белые, благочестивые русско=украинские (и т.д.) церкви зашёл чернокожий или вьетнамец.

Да, можно наше поёживание и еле заметное подёргивание плечами или закатывание глаз отнести к тому, что я, мол, ничего плохого им не желаю. Ну, подумаешь, где-то пошутил про нацию или про цвет кожи, но они же на самом деле такие: воры, бандиты и преступники.

Но вы, на самом деле, не знаете, какие они. Встретить человека в магазине и заученно улыбнуться или на работе перекинуться парой фраз во время обеда, не значит — человека знать. Вот вы, знаете, например, что чернокожая семья не фотографируется в поле с пшеницей, как это делаем мы; они не любят прогулки в лесу (hiking) и каждый из них, ребёнок и старик, мужчина и женщина должны постоянно и обязательно увлажнять своё тело лосьоном? Это обычные бытовые мелочи, которые отличаются от наших мелочей и мы об этом не думаем. Проблема наша в том, что когда и если мы слушаем другого человека, мы подстраиваем его мысли, переживания и жизненный опыт под себя. Слушая историю, рассказанную чернокожим об отношении полицейских или работодателей к нему лично или к его детям, мы ассоциируем её со своей жизненной историей и отношением к нам полицейских или работодателей. Мы видим его историю своими глазами, воспринимаем случившееся с ним своими эмоциями, и считаем, что ничего страшного в его жизни не произошло. Поэтому его гнев, напряжение и страх считаем необоснованными и бессмысленными.

Признайтесь, мы все, в какой-то степени, расисты.

Вспомните, пожалуйста нашу бывшую общую страну, из которой мы выехали каждый в своё время. Вспомните лозунги и высокие речи о дружбе народов. Советские граждане кичились своей многонациональностью и братскими отношениями. Но не всё так радужно было в стране советов. Между народностями и республиками шла негласная война в желании превосходства над другими за счёт их унижения. Как ни крути, но сильные, многочисленные народы, несомненно, давили малые народы. Давили всевозможными достижениями и наградами, национальной гордостью, историческим развититием, высоким интеллектом, высмеиванием традиций, внешности и языка другого.

Что мы знали о татарах и как к ним относились? Спросите живших в Союзе корейцев, как они себя чувствовали на европейской территории страны? Все азиаты у нас были чурками. А сколько унизительных анекдотов на уровне государства (центральное телевидение и радио) было рассказано о жителях Чукотки. Что говорили украинцы о молдаванах, я не буду повторять; мне неприятно. Всей страной, коллективно, унижали евреев и цыган. Евреи с достоинством, но молча, меняли окончания своих фамилий на «ко» и «ин», чтобы поступить в ВУЗы и презирали гоев, т.е. всех неевреев.

Не лицемерьте. Мы все, в какой-то степени, расисты. Мы все виноваты в предвзятости к людям другой национальности и расы.

Вспомните ещё один момент, как мы прибыли в Америку; такие красивые, умные, всё знающие, всех любящие. (последняя фраза, как вы поняли, сарказм чистой воды) Теперь мы, славяне, азиаты и евреи, дружим, как говорится, против. Теперь большинство из нас проявляют расизм по отношению к чернокожим. Мы их не любим. И пожалуйста, не говорите мне, что они заслужили такое отношение. И не спрашивайте у меня, за что их любить? Это вопрос нехристианина. Христиане должны любить не за что-то, а потому что.

Нам нужно наблюдать за своим сердцем вместо того, чтобы смотреть на других и искать в них наше к ним отношение. Нам нужно наблюдать за собой, чтобы увидеть разительную противоположность между тем, что мы говорим и как себя ведём и что, на самом деле, думаем.

«Мы любим людей всех рас и национальностей. — с милой улыбкой на лице утверждала мне одна христианка, — Нам всё равно, в каком районе покупать дом. Мы будем приглашать в гости соседей и благовествовать им». Но на вопрос, почему они не покупают дом в определённом районе, где цены на недвижимость пониже, она ответила: «Там нехорошие соседи.» Их “нехорошесть” заключалась именно в цвете кожи и чертах лица, присущих жителям Латинской Америки. Им, оказывается, благовествовать не надо.

Мы не расисты – доказываем мы окружающим, но тех, кто отличается от нас по цвету кожи или разрезу глаз или произношением английского языка (что само по себе очень смешно), считаем ниже по развитию.

Не лицемерьте и не говорите, что настолько вы святы, что любите всех. «Черномазые» и «шахтёры» — это самое безобидное, что мне пришлось слышать по отношению к тем, кто создан по образу и подобию Божию. И это касается не только чернокожих. Вспомните только, с каким унижением и брезгливостью некоторые из нас смотрят на мексиканцев или что говорят о них.

Но почему мы думаем, что мы лучше? Кто нам на ушко нашептал, что наш интеллект выше, чем у мексиканцев? Кто в наше сердце, предназначенное любить всех, спрыснул ядом мысль, что тот человек, от встречи с которым мы перешли на противоположную сторону улицы, неполноценная личность на том основании, что цвет его кожи темнее, чем у нас. Кровь голубого цвета существует, но не в жилах высшей касты существ разумных, к коей некоторые себя причисляют, а как ни смешно это звучит, в теле осьминогов, некоторых пауков и червей. Но мы не черви и не пауки, мы прекрасное Божье творение. Каждый из нас, независимо от цвета кожи, разреза глаз и строения тела — Его шедевр.

«Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это.» (Пс.138:13-14) – вслед за псалмопевцем повторяют голубоглазые, с русыми косами женщины наших общих бывших городов и деревень.

«Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. – точно также повторяет женщина пухлыми губами, с блестящей кожей тёмного шоколада, стараясь пригладить светлыми ладошками непослушную копну чёрных, необычайно пышных и мягких, как пух, волос.

«Славлю Тебя, потому что я дивно устроена. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это.» — радуется большая ширококостная женщина со смуглой кожей, с ярким цветком в иссиня-чёрных прямых волосах, с глубокими тёмными глазами на лице, черты которых присущи жительницам Самоа.

Каждый человек наш брат по крови, но, вольно или невольно, мы разделяем себя с чужаками и очень часто не оправдываем звания свидетелей Христа: не любим людей, не сочувствуем несчастным, не стоим на стороне обиженных и не боремся за справедливый суд. Мы не хотим признаться, что грешим, поступая лицемерно по отношению к людям другой нации или цвета кожи, поэтому громко и возмущаемся: «Я не расист.»

Но сознавая своё несовершенство, будем просить у Господа прощения, что унижаем людей высокомерием, презрением, словами или равнодушием и будем просить о милости, чтобы видеть не просто людей, отличающихся от нас физическими характеристиками, а братьев и сестёр, с которыми у нас один Отец или несчастных грешников, отвергающих спасительную благодать.

Не лгите себе. Мы все, в какой-то степени, расисты…