ПРОБЛЕМА С БОГОСЛОВИЕМ ИСКУПЛЕНИЯ ОТ ВИНЫ

Основная проблема с «юридической» сотериологией, имхо — это очень странный образ Бога, невозможность понять и разделить Его мотивации и, соответственно, невозможность установить с Ним какие-то доверительные отношения.

Хуже того, само понятие «спасения» в этой картине мира становится чем-то двусмысленным и морально сомнительным.

В центр отношений Бога и человека ставится проблема Наказания.
Бог хочет максимально жестоко наказать всех людей за… попросту говоря, за то, что никто из нас не совершенен. И в то же время любит их и хочет избавить от наказания. Но не может это сделать просто так, «без удовлетворения» (хотя даже грешные и несовершенные люди вполне способны прощать друг друга и отказываться от мести просто по доброй воле). Он раздираем внутренним конфликтом, Он испытывает два противоположных желания одновременно.

Чтобы разрешить этот внутренний конфликт, Он делает очень странную вещь: Сам становится человеком, отдается людям в руки, позволяет им Себя жестоко убить — и говорит, что на этом Его претензии к людям исчерпаны, что Он «Сам Себе уплатил их долг».

Это если мы мыслим Бога-Отца и Христа как Одно Существо.
Если Они — разные Существа, то «решение проблемы» выглядит ещё хуже: чтобы избавить от казни виновных, Бог вместо них казнит Невиновного.
То есть, выходит, для Него важно наказание как «вещь в себе» — а кого и за что наказывать, неважно.

К тому же утверждение, что Христос принимает на Себя наказание, предназначенное человеку, и этим избавляет от наказания людей, фактически неверно: Он не остался навечно в аду — а от того, что Он пережил (страдания и смерть), никто из людей по-прежнему не избавлен.
Так или иначе, Бог в этой истории выглядит каким-то персонажем Достоевского. Странной, трагической, глубоко дисгармоничной Личностью.
А что же с человеком, какова его роль в этих разборках Бога с Самим Собой?

Для начала, Евангелие призывает нас «быть совершенными как Отец наш Небесный» и относиться к ближним так, как относится к нам Он. Учитывая все сказанное выше, это выглядит совершенно безумной задачей. И просто страшно представить, на что мы станем похожи, если по тем же принципам начнет работать наше правосудие.

А чего должен хотеть и ждать человек от Бога? Бог считает справедливым обречь нас на вечную гибель — значит, мы должны согласиться с этим и желать себе гибели? Но нет, Он тут же отменяет Свое решение и начинает спасать нас от Самого Себя. С какой из двух Его, т.с., половин мы должны солидаризироваться? Желая от Него милосердия, мы отвергаем Его справедливость, желая справедливости, пренебрегаем Его милосердием. Тот же неразрешимый внутренний конфликт, что раздирает Самого Бога, распространяется и на человека: что ни выберешь — любой выбор будет неверным.

Наконец, «спасение» состоит в том, что вместо тебя, виновного, хватают и замучивают Невинного, а ты получаешь от Его мучений и смерти выгоду — избавление от заслуженного наказания. Путь к счастью строится на том, что вместо тебя страдает Другой, а ты этому аплодируешь и одобряешь.

И все эти пертурбации выглядят чем-то совершенно внешним и произвольным по отношению к самому человеку. «Виновность» — это какая-то отдельная сущность, которую можно перекидывать с одного на Другого, как горячую картошку. Человек виновен, пока ему «вменяют» его грехи — как только их перестают «вменять», проблема исчезает, хотя сами грехи вроде бы никуда не деваются. Сами вечная жизнь и вечная гибель суть какие-то чисто внешние, условные, произвольные «кондиции», которые можно кому угодно навязать и кого угодно их лишить, без внутренней логики, по одному лишь капризу изломанного и непредсказуемого Бога.

Наталья Холмогорова