АДВЕНТИСТСКИЕ ПОДХОДЫ КО ВТОРОМУ ПРИШЕСТВИЮ

Джордж Найт, доктор философии, профессор истории церкви в Духовной семинарии АСД Университета Эндрюса (Берриен Спрингс, штат Мичиган)

Переведенная на боле, чем 50 языков книга Хэла Линдcея «Последние дни великой планеты Земля» (1970 г.), была распродана в количестве 35 млн. экземпляров!

В своей книге Линдсей утверждал, что Второе пришествие очень близко. Читатели были взволнованы его предсказаниями, согласно которым в 1981 г. должно было произойти тайное восхищение, после которого семь лет бедствий, и затем, в 1988 г., видимое возвращение Христа.

Каким же образом автор бестселлера 1970-х пришел к такому странному заключению? Его ключевым текстом стал Мф. 24:34: «не прейдет род сей, как все сие будет». Приняв за время жизни одного поколения 40 лет, Линдсей сделал вывод, что все эти события произойдут в течение 40 лет после основания современного Израиля в 1948 г.[1]

Эдгар Вайснент, претендуя на часть славы Линдсея, подготовил список «88 причин, почему вознесение состоится в 1988 г.» (между 11 и 13 сентября, согласно его расчетам). Хотя его брошюра разошлась всего лишь в количестве 2 млн. экземпляров, она произвела глубокое впечатление на верующих. Например, телевизионная программа «Славьте Господа» Пола и Яна Кроучей, специально посвященная вознесению, транслировалась в течение тех знаменательных дней 11 — 13 сентября не в прямом эфире, а в записи. Ее весть, конечно же, была рассчитана на тех, кто должен был «остаться за бортом»[2] тайного восхищения.

Путь 1: эсхатологическая горячка

Адвентисты седьмого дня не отстали от других протестантов в разжигании нездоровых эсхатологических страстей и установления дат Пришествия. Практически двое из трех основателей адвентистского движения в свое время поддались этому искушению. Например, обладавший большим влиянием Джозеф Бейтс, в 1850 г. поднял очередную волну интереса к установлению новой даты Пришествия, рассчитав, что «семикратное кропление кровью на золотой жертвенник и перед крышкой благодати» представляет собой «время судебного процесса над живущими святыми, который должен был проводиться во Святом Святых». Так как каждое кропление предположительно символизировало год, небесное служение Христа должно было продлиться семь лет, и Он должен был вернуться на облаках небесных в октябре 1851 г. – через семь лет после миллеритского разочарования[3].

В начале своей проповеднической деятельности Джеймс Уайт тоже некоторое время принадлежал к тому крылу адвентизма, которое держалось главным образом на эсхатологическом возбуждении и стремлении устанавливать даты. Например, в сентябре 1845, он твердо верил, что Христос придет в октябре 1845 г. В то время Д. Уайт считал брак «уловкой дьявола» и говорил, что любая адвентистская пара, объявляющая о своей помолвке, тем самым отрекается от веры во Второе пришествие. «Верные собратья в штате Мэн, ожидающие Второго пришествия, не имеют ничего общего с такими действиями». Такой же точки зрения, как он заявлял позднее, придерживалось «большинство собратьев», так как очевидно, что «помолвка предполагала еще годы жизни в этом мире»[4].

Хотя Бейтс и Уайт впоследствии воздерживались от установления дат Пришествия, желание делать это сохранилось в адвентизме в течение последующих лет истории. Например, заявление, сделанное на Генеральной конференции в 1893 г. А.Т. Джонсом и В.В. Прескоттом о том, что конец близок и конференция не закроется без излития Святого Духа, вызвало у депутатов сессии бурю восторга и воодушевления. Как утверждал Прескотт, причина неудачи церкви заключалась в том, что она не полностью приняла праведность Христа на сессии Генеральной конференции в 1888 г. Используя в качестве иллюстрации притчу Христа о бесплодной смоковнице, он подчеркнул, что Иисус не срубил ее по истечении трех лет. По милости своей Он дал ей четвертый год. Со времени Генеральной конференции 1888 г. прошло четыре года. Пришло время для окончательного решения[5].

Никогда в истории постмиллеритского адвентизма не было такой атмосферы ожидания, такого эсхатологического ажиотажа, как на той сессии. Причиной этого являлись три фактора:

• беспокойство по поводу принятия воскресного закона, который адвентисты рассматривали в свете Откр. 12:17-14:12[6];
• уверенные заявления Елены Уайт о начале «громкого клича» и «времени испытаний», для церкви[7];
• признание Джонсом и Прескоттом в Анне Райс пророчицы.

В то время, как первые два из этих трех пунктов заслуживали серьезного рассмотрения и соответствующего разъяснения, третий был проблематичным во всех отношениях.

Что бы случилось, если бы Джонсу позволено было использовать на этих встречах в 1893 г. все имеющиеся в его распоряжении «духовные дары»? За несколько недель до этого он утвердил Анну Райс в качестве пророка. А уже во время сессии Генеральной конференции он получил от нее свидетельство, которым очень хотел поделиться с делегатами, однако президент Генеральной конференции запретил ему зачитывать это послание вслух. Поэтому Джонсу оставалось лишь говорить намеками о грядущих великих событиях. «Слава Господу, — сказал он делегатам, — Он недолго будет довольствоваться одним пророком! Их будет значительно больше. Господь совершил удивительную работу через одного. И если Он соделал столь великое через одного, то что же Он совершит, когда их будет множество»[8]. Должно быть, невозможность использовать этот самый действенный способ вызова позднего дождя раздражала импульсивного Джонса.

Итак, что показали события 1893 года? Хотя некоторые и утверждают, что неприятие взглядов Джонса было одной из главных ошибок адвентизма[9], но чего деноминация действительно лишилась, так это тех харизматических крайностей, которые, в конце концов, благодаря действиям Джонса и Прескотта проявились в кризисе, связанном с именем Анны Райс. Эти заблудившиеся лидеры еще раз доказали, что людей можно легко подтолкнуть к крайностям, подтасовывая информацию, касающуюся Второго пришествия Христа.

И эта тенденция по-прежнему жива. Адвентизм ХХ века повидал достаточно охотников разжигать страсти вокруг ложно истолкованных пророчеств о последнем времени. Так, некоторые, например, заявляли, что Пришествие состоится в 1944 г., в столетнюю годовщину миллеритского разочарования. Другие предсказывали Пришествие в 1964 г. В конце концов, разве Библия не говорит о том, что последние дни будут такими же, как во времена Ноя? И разве не 120 лет проповедовал Ной, прежде чем пришел потоп?

В последние годы ХХ столетия стало появляться множество теорий, в которых 2000 г. и начало седьмого тысячелетия рассматривались как наступление великой небесной субботы. В одной из наиболее успешных книг на эту тему, выпущенной в 1990-х г., «доказывалось» (на основании шести завершенных тысячелетий), что Второе пришествие находится всего в «нескольких пророческих секундах» от нас. Хотя эта книга не была одобрена официальным комитетом по прочтению из-за серьезных вопросов, касающихся методов ее толкования, она тем не менее была издана и распространена главным адвентистским издательством. Конечно же, она сразу стала бестселлером. И эта книга приобрела успех на адвентистском рынке не вопреки, а благодаря проблематичности ее содержания. У многих адвентистов, подобных Хэлу Линдсею, религиозный энтузиазм все еще основывается скорее на эмоциях, чем на результатах серьезного исследования Библии.

Вывод из этой истории, должно быть, очень прост. Адвентисты с легкостью бросаются в эсхатологическую горячку. И причиной этого является сенсуализм[1].

Путь 2: жить ответственно в ожидании Пришествия

Третья из основателей адвентизма отрицательно относилась к первоначальному стремлению Джозефа Бейтса и Джеймса Уайта устанавливать даты Пришествия и чрезмерному акценту на близость Пришествия. Например, в 1851 г. Елена Уайт выступила против представления Бейтса о том, что Христос придет в октябре того же года.

«Дорогие собратья, — писала она, — Господь показал мне, что весть третьего ангела [из Откровения 14:9-12] должна распространяться между рассеянными детьми Божьими и что она не должна привязываться к какому-то времени, так как время теперь никогда не будет уже предметом испытания. Я видела, что некоторые провоцировали ложный ажиотаж, проповедуя о времени… Я видела, что эта весть сама по себе достаточно обоснованна и не нуждается в том, чтобы ее усиливали проповедью о времени…

Я видела, что некоторые все свои планы привязывали к будущей осени. Я видела, что это неверно, и вот по какой причине: вместо того, чтобы ежедневно приходить к Господу, чтобы узнать свой долг НА ДАННЫЙ МОМЕНТ, они заглядывают вперед и рассчитывают все так, будто знают, что наш труд завершится этой осенью, и не вопрошают Господа о том, что им следует делать сегодня»[10].

Это был уже не первый случай, когда Елена Уайт выступала против установления даты Пришествия. С начала 1845 г. она постоянно говорила о том, что время больше не будет являться предметом испытания, и каждый раз, когда будет проходить установленная дата Пришествия, будет ослабевать вера тех, кто возлагал на нее надежды. За подобную позицию Уайт даже обвиняли в том, что она была заодно со злым рабом, который говорил в своем сердце: «Не скоро придет господин мой»[11].

Однако следует подчеркнуть, что в приведенном выше высказывании Елены Уайт, сделанном в 1851 г., она не просто выступает против «ложного ажиотажа», который производил попытки установить дату Пришествия, но она дважды подчеркивает важность долга верующих на данный момент, противопоставляя его этому ажиотажу. Далее она особо подчеркивает то, что проповедь вести третьего ангела из 14-й главы Откровения предполагает скорее процесс, чем какой-то момент времени. Даже ее первое видение в декабре 1844 г. наводит на мысль, что небесный город может быть «еще довольно далеко»[12].

Не только Бейтсу, но также и Джеймсу Уайту Елена Уайт помогла переориентироваться с лихорадочного стремления устанавливать даты Второго пришествия на серьезное служение в ожидании такового. Как бы там ни было, юный проповедник, горячо выступающий против заключения браков в 1845 г, женился на ней 30 августа 1846 года! Причина изменения его позиции помогает увидеть то напряжение, которое существует между эсхатологическими ожиданиями и долгом сегодняшнего дня. Вот как видели это Уайты: «У Бога была работа для нас обоих, и Он видел, что мы могли существенно помочь друг другу в ее выполнении»[13].

Так в период с октября 1845 г. по август 1846 г. коренным образом изменилось мышление Джеймса и Елены Уайт. Они отошли от позиции «безотлагательности», присущей тем, кто пытался установить дату Пришествия, и сознательно стали сторонниками принципа «трудиться, пока Он не придет». Их брак стал ярким знаком той коренной перемены. У них была работа, которую им предстояло выполнить. В результате они сделали первый шаг к созданию адвентистской организации. Если конец не должен был прийти так скоро, как они того ожидали, им нужно было предпринять соответствующие шаги, чтобы приготовить себя к работе в этот период ожидания.

Но они не отказались от своей веры в Пришествие. Брак стал для Уайтов необходимым средством для продвижения адвентистской вести. С другой стороны, их супружество также указывало на принятие ими того факта, что время еще могло продлиться.

Как оказалось, брак был только первым шагом супругов Уайт в деле придания адвентизму более прочного основания. Снова и снова им приходилось утверждать стабильность в адвентистских рядах с тем, чтобы проповедь вести третьего ангела была подкреплена соответствующей организационной базой. Однако на каждом шагу им приходилось бороться с теми, кто был одержим идеей безотлагательности Второго пришествия. Один из примеров такой борьбы является вопрос об учреждении адвентистских школ. То крыло церкви, которое было убеждено, что Пришествие уже «при дверях», утверждало, что такой шаг будет демонстрировать недостаток веры в близость Второго пришествия, так как обучение в школе предполагает, что дети успеют вырасти и воспользоваться своим образованием. В ответ Джеймс Уайт сказал, что «хорошо дисциплинированный и образованный ум сможет наилучшим образом принять и усвоить великие истины о Втором пришествии». Его жена была согласна с этой точкой зрения. «Так как время коротко, — писала она в своей первой публикации, касающейся образования, — мы должны работать усердно, с удвоенной энергией»[14]. Ратуя за ответственное использование времени, оставшегося до Второго пришествия, Уайты всегда поддерживали атмосферу его непосредственной близости. С каждым шагом в развитии организации адвентистов седьмого дня они пытались поставить Церковь на более прочное основание для того, чтобы она могла успешно проповедовать о близости грядущего мира.

Жизнь в напряжении между ожиданием и ответственностью

Под руководством Джеймса и Елены Уайт в Церкви была создана система учреждений, задачей которых являлось продвижение миссии вплоть до Второго пришествия. Однако в самом успехе их действий, в каком-то смысле, была заложена неудача. Иными словами, для того, чтобы сохранить весть о скором Пришествии, должны были создаваться учреждения, сам факт существования которых предполагал продление времени и некую стабильность. И в самом этом процессе возникли едва различимые, а порой и не такие уж малозаметные изменения. Как сказал Майкл Пирсон: «Спасение «остатка» было обеспечено путем создания системы учреждений, но то, что уцелело, как кажется некоторым, имеет мало сходства с оригиналом». Или, как заметил американский светский историк Эдвин Гаустад: «Ожидая Царствия Божьего с небес, [адвентисты седьмого дня] усердно трудятся на земле»[15].

Возможно, это искушение перестать ожидать скорого Пришествия и «действовать, пока Я не приду», как нельзя лучше проиллюстрировано жизнью Джона Харвея Келлога. Келлог был основателем известного санатория в Баттл-Крике и первым адвентистским «строителем Царства» в начале ХХ столетия. Чтобы достать средства и завоевать необходимое ему признание, Келлог постепенно перестал акцентировать близость Пришествия, находя, в конечном итоге, его лишь помехой и источником беспокойства[16]. Подобному соблазну подвержены адвентисты и в наши дни, и особенно те, которые главным образом занимаются социальными программами.

Однако правы и те адвентисты, которые утверждают, что программы социальной помощи важны для церкви[17]. Их мнение вполне согласуется с финалом величайшей эсхатологической проповеди Христа из глав 24 и 25 Евангелия от Матфея. Несмотря на то что стихи 1-41 главы 24 призывают последователей Христа к ожиданию скорого конца, отрывок 24:42-25:46 указывает им на то, что, ожидая, они должны действовать. В Мф. 24:48, 25:5 и 25:19 специально указано, что возвращение состоится «по долгом времени». Вместе с тем в отрывке представлены пять притч, которые говорят о том, как христиане должны жить в период между Вознесением и Вторым пришествием. Несмотря на то что в первых трех притчах Христос призывает к бодрствованию (24:42-25:13), а в четвертой (о талантах) Он говорит, что, бодрствуя, нам необходимо трудиться (25:14-30), в последней (об овцах и козлах, 25:31-46) акцент сделан на решении социальных проблем и на характере той работы, которую будут выполнять истинные последователи Христа, ожидающие Его возвращения. Таким образом, «адвентистское» напряжение заложено в самой структуре проповеди, произнесенной на Елеонской горе[18].

В будущем адвентисты будут подвержены тому же искушению, что и в прошлом – тяготеть либо к позиции уверенности в безотлагательном Пришествии, либо к другому полюсу – позиции деятельного ожидания конца. Такое положение продолжает создавать проблемы в церкви. С одной стороны, приверженцы теории «действия» настолько погружаются в свою социальную работу, что поддаются соблазну придавать символический смысл своему пониманию Второго пришествия, и временами это звучит несколько постмиллениально*. Сторонники же другой крайности имеют «веру», которая подпитывается периодическими вспышками ожидания, но которая терпит фиаско перед лицом нашей ежедневной задачи – жить «по-христиански» в ожидании конца.

Конечно, в идеале наша жизнь в ожидании Пришествия должна отличаться ответственностью. Однажды Джона Уэсли спросили, как бы он провел день, если бы знал, что он для него будет последним. В ответ он сказал, что просто проповедовал бы, посещал людей, помогал им, — словом, делал все то, что у него уже было бы запланировано на тот день. В общем, хотя эта идея, быть может, и не поможет продать столько книг, сколько это удалось Хэлу Линдсею, но для христиан — это единственный способ жить в ожидании Второго пришествия.

[1] Сенсуализм — направление в теории познания, согласно которому чувственность — основа и главная форма достоверного знания. — Прим. пер.

* Постмиллениализм – вера в то, что история земли закончится тысячелетним царством на земле, после чего придет Христос.

[1] Robert G. Clouse, Robert N. Hosack, и Richard V. Pierard, The New Millennium Manual: A Once and Future Guide (Grand Rapids, Mich.: Baker Book House, 1999), 127, 128.

[2] Там же, с. 125.

[3] Joseph Bates, An Explanation of the Typical and Anti-typical Sanctuary, by the Scriptures (New Bedford, Mass.: Benjamin Lindsey, 1850), 10,11.

[4] James White, “Watchman, What of the Night?” the Day-Star, Sept.20, 1845, 25,26; idem, “Letter to Bro. Jacobs,” The Day-Star, Oct. 11, 1845, 47; [James White and Ellen G. White], Life Sketches: Ancestry, Early Life, Christian Experience and Extensive Labors, of Elder James White, and His Wife, Mrs. Ellen G. White (Battle Creek, Mich.: Seventh-day Adventist Pub. Assn., 1888), 126.

[5] W.W. Prescott, General Conference Daily Bulletin, 1893, 105; cf. 39, 65, 384, 386, 504).

[6] Для дополнительной информации о кризисе, связанном с законом о воскресном дне, см. George R. Knight, From 1888 to Apostasy: The Case of A. T. Jones (Washington, D.C.: Review and Herald, 1987), 75-88.

[7] Ellen G. White, “The Perils and Privileges of the Last Days,” Review and Herald, Nov. 22, 1892, 722; Ellen G. White to William Ings, Jan. 9, 1893.

[8] S.N. Haskell to E. G. White, Jan. 4, 189(3); A. C. Rice to A. T. Jones, Feb. 21, 1893; C. McReynolds to L. T. Nicola, Mar. 22, 1894; A.T. Jones, General Conference Daily Bulletin, 1893, 153. Для более подробного исследования кризиса, связанного с именем Анны Райс, см. Knight, From 1888 to Apostasy, 89-116; idem, A User-Friendly Guide to the 1888 Message (Hagerstown, Md.: Review and Herald, 1998), 125-132.

[9] Robert J. Wieland, “Letters,” Ministry, June 1988, 2; Robert J. Wieland and Donald K. Short, 1888 Re-examined, rev.ed. (n.p.: 1888 Message Study committee, 1987), 91.

[10] Ellen G. White, “Dear Brethren,” Review and Herald Extra, July 21, 1851, [4]; курсив – часть цитаты.

[11] Ellen G. White, Early Writings (Hagerstown, Md.: Review and Herald, 1945), 22.

[12] Там же, с. 14, 15.

[13] [J. White and E. G. White], Life Sketches (1888 ed.), 126, 238.

[14] W.H. Ball and James White, “Questions and Answers,” Review and Herald, Dec. 23, 1862, 29; Ellen G. White, Testimonies for the Church (Nampa, Idaho: Pacific Press Pub. Assn., 1948), том 3, 159.

[15] Michael Pearson, Millennial Dreams and Moral Dilemmas: Seventh-day Adventism and Contemporary Ethics (Cambridge: Cambridge University Press, 1990), 26; Edwin Scott Gaustad, Historical Atlas of Religion in America (New York: Harper & Row, 1962), 115.

[16] Для большей информации относительно подхода Келлога см. Richard W. Schwarz, John Harvey Kellogg, M.D. (Nashville, Tenn.: Southern Publishing Assn., 1970); George R. Knight, The Fat Lady and the Kingdom: Andventist Mission Confronts the Challenges of Institutionalism and Secularization (Nampa, Idaho: Pacific Press Pub. Assn., 1995), 152-163.

[17] Смотрите, например, Zdravko Plantak, The Silent Church: Human Rights and Adventist Social Ethics (London: Macmillan and New York: St. Martin’s Press, 1998).

[18] Для более подробного изучения Мф. 24 и 25, см. George R. Knight, Matthew: the Gospel of Kingdom (Nampa, Idaho: Pacific Press Pub. Assn., 1994), 234-250.