Хотя в статье описывается ситуация, сложившаяся в РПЦ, она очень похожа на ситуацию, знакомую священнослужителям любой другой церкви, включая нашу. Здесь показаны и причины бездеятельности, и причины того, почему пасторы становятся даже чересчур лояльными.
——————————————
Отец Андрей Марков живет в США уже два года. Уехал с женой и четырьмя детьми. Трое уже взрослые люди, а младший — инвалид с синдромом Дауна. Андрей принял сан в 1992 году, на заре того, что сейчас — то с пафосом, то с иронией — называют «духовно-нравственным возрождением» России.

«Лента.ру»: Что это было за время для вас?

Андрей Марков: Время больших, пусть и наивных надежд. И вполне реальных возможностей. Церковная вертикаль тогда еще не окрепла, и среди духовенства было очень много замечательных, талантливых людей. Трудности были, но они казались временными. Я тогда начал свое служение в деревне под Муромом, а затем перебрался поближе к дому, в Москву. В середине 1990-х у священника было очень много работы — люди массово приходили в церковь. У меня уже родились трое детей, но времени на семью едва хватало. В 1996 году появился четвертый ребенок — Боря. Вскоре у него обнаружили синдром Дауна, и это изменило все.

Проблемы на службе?

Да, именно в тот самый период. Забота о Боре требовала много времени, душевных и физических сил. От церковного начальства я не раз слышал и за спиной, и даже в лицо фразы вроде «не надо было рожать, а теперь это твои проблемы». В конце концов я попросил два-три месяца отпуска за свой счет. Отпуск дали, но потом позвонили и сказали, что моя ставка сокращена. Шел 2001 год. После этого постоянного места служения у меня не было.

Как-то это не по-христиански получается.

Понимаете, это особенность отношения к духовенству в России. У нас поп не имеет права на слабость. Церковному начальству не нужны слабые звенья. Но дело тут не только в начальстве. Прихожане тоже зачастую отказываются понимать, что у священника могут быть проблемы с женой, с детьми, может просто накопиться усталость. Это ведет к тому, что священник, совершенно выгорев, деградировав в качестве пастыря, продолжает носить маску, как актер. А люди копируют эту игру. Роботы делают роботов.

Отъезд за границу стал для вас спасением?

Я понял, что РПЦ таким, как я есть, я просто не нужен. Тут нужны триумфаторы или люди, их изображающие. Кого я хотел спасти — так это Борю. Мне рассказывали, что в США есть эффективные программы помощи людям с синдромом Дауна. Когда я переехал в США, я убедился, что это правда. И, что еще важнее, в Америке отношение к больным людям и их родным гораздо позитивнее. И Боре, и нам, его семье, тут стало намного легче.

То есть по дому вы не скучаете?

И да, и нет. С одной стороны, все мои близкие живут в Америке. Многие друзья переехали или собираются переехать сюда. Но сам я хочу дожить до того момента, когда в нашей церкви что-то изменится и я смогу вернуться, чтобы служить Богу и людям дома. Теперь у меня есть опыт, знание того, как работать с проблемными детьми, мне бы хотелось применить это на родине. Я мечтаю иметь в России приход с домом-приютом для детей с синдромом Дауна и подобными заболеваниями.

Что же этому мешает?

У меня были знакомые священники, которые смогли организовать нечто подобное. Например, покойный отец Павел Адельгейм выстроил при своей церкви приют для детей с ментальными проблемами. Он был закрыт, когда у отца Павла этот приход забрали. Понимаете, в нашей церкви священник просто не может оперировать словом «будущее». В любую секунду, в любой момент тебя могут снять, перевести в другое место или просто выгнать, одним движением разрушая то, что было создано годами кропотливой работы, ломая все человеческие связи.

Как православные священники относятся к скандалам вокруг РПЦ
Чего ждут от священника люди?

Ждут способности действовать самостоятельно, творчески. Выстраивать отношения с людьми, помогать им. Но это возможно только при личном контакте. А какой контакт может быть, когда от тебя требуют лишь победных реляций, а при малейшей слабости перебрасывают с места на место или вообще сдают в утиль? Поэтому священники у нас теряют всяческую инициативу, уходят в себя, становятся инфантильными. Зачем что-то придумывать, что-то начинать, если завершить все равно не дадут? Зачем сближаться с людьми, если завтра с ними придется распрощаться? И сам горя хлебнешь, и людей подставишь или, того хуже, от веры оттолкнешь. Вот и получается, что все лишь имитируют какую-то церковную жизнь. А что из этого выходит в нашей стране — сами видите. Вечно обманывать нельзя ни народ, ни самих себя.

http://lenta.ru/articles/2015/09/10/popsgo/