Парадигма «Остатка».

Изменения, которые произошли в обществе в начале 90-х, потребовали от церкви решительных перемен. Политика государства по отношению к верующим в советский период истории вынуждала церковь сосредоточиться на вопросах выживания и самосохранения.

Верующие были почти лишены возможности вести миссионерскую работу, и их деятельность была направлена вовнутрь, на утверждение высоких стандартов святости, на разрешение внутренних конфликтов, на устройство своего существования и полулегальных условиях.

Церковь до перестройки — это неприметные молитвенные дома, затерянные в темных переулках городских окраин, печатные машинки с закладками самиздатовской литературы, в которых последний экземпляр почти не читался, ввоз Библий и духовной литературы в дипломатическом багаже, строжайшая конспирация при проведении молодежных лагерных собраний, молитвы об узниках.

Подпольное существование, отсутствие связей со всемирной Церковью, тернистый путь тюрем и ссылок, бремя изгоев общества стали причиной формирования особой парадигмы, которую условно можно назвать парадигмой «остатка».

Учение о церкви как «остатке» в тот период играло важную роль. Церковь видела себя последним островком верности в бушующем море воинствующею безбожия и прилагала все усилия для сохранения святости, ревновала о тщательном соблюдении каждой черты и йоты Закона, воспитывала своих членов в духе противостояния миру и готовности в любой момент пожертвовать всем ради Истины.

Но мир, казавшийся неизменным, неожиданно изменился: из враждебного Богу он, буквально на глазах, превратился в алчущий и жаждущий Божьей правды. В переломные моменты истории, когда общество меняет свои ценности и вступает на новый путь, для тех, кто находится на его периферии, существует опасность не заметить этих перемен и остаться в скорлупе старых взглядов. Церковь могла не придать значения переменам и по-прежнему мыслить в категориях подполья и противопоставления себя миру.

На примере истории протестантов в бывшем Советском Союзе в 90-х годах легко увидеть, сколь тяжелыми могут быть последствия отказа своевременно сменить парадигму. Например, падение «железного занавеса» многими членами протестантских общин было воспринято не как ««открытие двери» для проповеди, а как «открытие двери» к бегству на Запад. Парадигма гонимой церкви многим не позволяла по-новому взглянуть на изменившийся мир, войти в повое общество и использовать новые возможности. Тогда, на волне эмиграции в начале 90-х, баптистская и пятидесятническая церкви потеряли десятки тысяч своих самых активных членов.

Другой пример связан с появлением харизматического движения. Харизматические церкви, появились в новое время и не были скованы консервативными ценностями и комплексами гонимой церкви. Они пришли как носители новой парадигмы, в которой определяющими чертами были деятельная инициатива и уверенность в своем «даре».

Инициатива, свободная от страхов и комплексов гонимых, была направлена вовне, на экспансию своего «дара» и влияния на мир. Они действовали энергично и уверенно, как менеджеры нарождавшегося в то время сетевого маркетинга. Их напор и уверенность резко контрастировали с медлительностью и беспомощностью традиционных протестантов. И другие десятки тысяч протестантов поменяли не только дух старой парадигмы, но и само «тело» не желающей меняться церкви.

И, наконец, реакцией на новое время в протестантском мире бывшего Советского Союза стал неуправляемый процесс образования новых независимых церквей но главе с молодыми лидерами, которые пытались и пытаются по-своему преодолеть быстро устаревающее наследие отцов-основателей.

Павел Гончар. В поиске новой парадигмы. Альфа и Омега №1 за 2004 год