ОБРЯДОВЕРИЕ У ПРОТЕСТАНТОВ

«Обрядоверие — это удел православных и католиков! У нас же, протестантов, одно только служение Духа и Истины!» — слова эти входят в плоть и кровь каждого протестантского неофита.

Кажется, что они когда-то соответствовали действительности. Ведь писал же Тютчев лестные стихи о лютеранском богослужении и богословии «сих голых стен, сей храмины пустой».

Увы! Времена меняются! Уже через полгода посещения баптистской церкви я наизусть выучил молитвы пастора, ключевых проповедников и ЧМБС (часто молящихся бабушек-сестёр). Я знал, когда надо сесть, когда встать. Я понимал, что молитвенное служение, это когда молятся ещё и после второй проповеди, а на обычных служениях — только после первой и третьей. И всякое отступление от «баптистской литургии» считал жутким «бесчинством».

Уже в середине 90-х у нас появились собственные «молитвословы» — красные книжицы с красивыми молитвами. Впрочем, книжицами этими никто не пользовался, предпочитали свои личные, заученные молитвы.

Помню, как я совершенно серьёзно полагал, что некоторая церковь находится в грехе, так как к каноническому тексту молитвы «Отче наш» они добавляли одно слово. В Синодальном переводе Библии молитва эта кончается словами «…вовеки. Аминь», а в той церкви молились: «…во веки веков. Аминь».

Ко всему этому можно было бы отнестись, как к милым «перегибам на местах», если бы не один обряд, которому, по сути, долгое время придавался статус чуть ли не таинства. Имя этому обряду: покаяние с выходом! Это только недалёкие мирские люди думают, что с выходом может быть только танец-цыганочка. Невдомёк им, что существует целое богословское понятие «покаяние с выходом к кафедре».

В противоположность оному, покаяние «без выхода» считалось, как бы второсортным. Если человек впервые выражал перед Богом в молитве просьбу о прощении грехов, то сделать это надо было непременно в большом собрании, выйдя к кафедре и помолившись вслух. Если ты на свою беду каялся где-то без свидетелей, то тебе настоятельно рекомендовалось «засвидетельствовать» своё покаяние в собрании, то есть помолиться второй раз (что всегда мне напоминало пересъёмку неудавшегося дубля в кино).

Когда я стал уже служителем, не раз я удивлялся тому, что вышедшие к кафедре, похоже, совершенно не понимают, зачем они это делают. Некоторых вынудили «покаяться» докучливые бабушки (называемые в простонародье двуногими святыми духами), кому-то помстилось, что подобный выход к кафедре сулит исцеление от болезней или приобщение к недрам западной гуманитарной помощи. Кто-то шёл «на авось» — дескать, хуже не будет, а вдруг да поможет…

Так один мой добрый знакомый (ныне уже служитель церкви) рассказывал, как он впервые переступил порог сектантского молитвенного дома. Он просто проходил мимо и зашёл в странное помещение из чистого любопытства. Богослужение уже подходило к концу, и проповеди он не услышал. Но дом молитвы был переполнен. Люди стояли в проходах между рядами. Пел хор. И мой знакомый (тогда ещё, разумеется, незнакомый) решил подойти поближе к хору, чтобы лучше слышать.

Улыбчивые сектанты тут же, молча, расступились, одобрительно глядя на нового посетителя (они-то слышали проповедь, призывающую к покаянию). Кто-то услужливо взял моего знакомого под руку, подвёл к кафедре и предложил, преклонив колени, повторить молитву покаяния. А надо вам сказать, что знакомый мой от природы был человеком безотказным. Если хорошие люди просят, — отчего бы не сделать. Он «помолился». Получил от пастора уверения в собственном спасении, Библию в подарок и приглашение заходить ещё. И он зашёл ещё… А потом ещё… А покаялся по-настоящему только через год.

Поймите меня правильно: сам обряд вовсе не плох. При желании можно найти и примеры в Библии, когда вера человека выражалась в том, что он подходил к проповедующему: «И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои» (Мк. 1:5).

Но, во-первых, это далеко не единственный способ публично заявить о своей новой вере. А во-вторых, плохо, что этот обряд в своё время почти повсеместно заменил собой подлинное библейское покаяние. Стал, по сути, его эквивалентом. Неважно, во что человек верит, неважно, что он практически не кается в грехах. Важно, что он «вышел вперёд к кафедре».

Сколько людей было обмануто, получив ложное свидетельство «о спасении» от служителей, поджидавших их у кафедры. Сколько из них, вернулись в мир греха и разуверились в действенности всякого рода покаяний. А сколько из них осталось в церкви, не имея подлинной сердечной веры, не получив истинного возрождения, ни разу всерьёз не задумавшись о своих грехах. Они уверены, что спасены, ибо когда-то «вышли к кафедре».

И где уж тут до слов апостола, сделавшихся девизом Реформации: «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» (Еф. 2:8,9).

Хвалимся! Еще как хвалимся своими делами — ноженьками своими, что вынесли нас вперёд, пред церковные скамьи. Вот ведь где настоящее обрядоверие притаилось! Гнать его надо. Но не поганой метлой. Сей род изгоняется только правильным благовестием, серьезной душепопечительской и пасторской работой вкупе с молитвой и действием Духа Святого. Так что, к сожалению, чем кумушек обрядоверно-православных считать-трудиться, не лучше ль на себя, кума-протестантскую церковь, оборотиться?

Павел Бегичев «Миф об отсутствии обрядоверия у протестантов»