#сейболд #несобранная_церковь #упадок_посещения

НЕСОБРАННАЯ ЦЕРКОВЬ

Молодой ученый переезжает в другой город для того чтобы занять свою должность в крупном государственном университете. Я спрашиваю: «Посещаете ли вы там церковь?». «Тут недалеко от меня есть церковь, но она очень мне напоминает мелкие удручающие церкви, от которых я сбежал», — отвечает он. «Я никогда туда не вернусь».

Пастор на пенсии и его жена живут в Лома Линде, где существуют десятки общин. «Мы ходим в церковь два раза каждую субботу, — говорят они мне, — Мы смотрим две церковные службы по телевизору, и нам даже не приходится для этого одеваться».

Я спрашиваю пару учителей начальной школы, которую поддерживает моя и полдюжины других муниципальных церквей: « Где вы посещаете церковь?». Они называют некоторые общины, посещать которые они пытались, но признают, что проводят большинство суббот, гуляя в горах или катаясь на велосипедах. Я спрашиваю, не думают ли они, что изучение Библии в течении недели важно для детей, не говоря уже о том, что многие прихожане жертвуют для того, чтобы увидеть их в церкви. «Да, — отвечают они,- но мы не чувствуем давления обязательств. Здесь так много церквей, что все думают, мы находимся в одной из них».

«Маранафа» — это наша церковь, — говорят пенсионер и его жена,- Нам не нравится участвовать в богослужениях – там слишком много конфликтов. Но мы предпочитаем строить церкви для других».

«Все адвентистские общины в округе – отступницы, — говорит мне одна женщина. – Я лучше останусь дома, чем пойду в церковь, в которой учат духовному формированию и созерцательной молитве». «Но в моей церкви этому не учат», — возражаю я. «Я прислушиваюсь к предупреждению президента Генеральной Конференции, — отвечает она, — Я в большей безопасности дома».

Я посещаю некоторых пожилых членов церкви всего в нескольких шагах пути от церкви, призывая их посещать собрания. Дело не в мобильности: они по-прежнему могут водить автомобиль. «Мы ходим в церковь всю неделю, — утверждают они, — «3ABN (телеканал) с утра до ночи в нашем доме». (Мне приходится уменьшать громкость, чтобы пообщаться с ними). «Но я-то пастор из крови и плоти, и я прихожу к вам, чтобы с вами увидеться», — отвечаю я,- «То, что делаешь ты, не так важно, как 3ABN, — говорит мужчина. – Они достигают всего мира». Они отправляют все свои десятины и приношения телеканалу 3 ABN.

Женщина преклонного возраста хочет встретиться со мной, чтобы поговорить о духовных вопросах. Она выросла в церкви, никогда не ест свинины или моллюсков, и она вступает со мной в оживленную дискуссию о Папе Франциске и о роле папства в событиях последнего времени. Но она не посещает церковь уже 30 лет. «Недалеко от вашего дома прекрасная церковь, — говорю я, — Там хороший пастор, красивая музыка. Почему бы вам не пойти туда?» «Да, стоит пойти», — отвечает она, но она никогда этого так и не делает.

«Я бы хотел чаще видеть вас в церкви», — говорю я одной молодой семье. «Ой, нам очень жаль, но сейчас – спортивный сезон, и у Тайлера игры каждую субботу. Мы придем, когда сможем, — вот что отвечают они, — «Но не тогда, когда Тайлер занят спортом.» Тайлер занимается всеми возможными видами спорта, поэтому хорошо, если мы видим эту семью хотя бы раз в месяц.

Молодой профессор в адвентистском колледже сообщает мне в переписке в чате: «Я знаю, что мне стоит ходить в церковь. Но собрания здесь как будто созданы только для семей и студентов, и будучи немолодой одинокой женщиной, я просто чувствую себя некомфортно».

Я встречаюсь с одним церковным лидером, который работает в здании Генеральной Конференции. «Как правило, я не посещаю богослужения кроме случаев, когда меня приглашают проповедовать, — признается он. Обычно пастор редко когда говорит что-то важное для меня в духовном смысле».

Все эти люди скажут вам, что они являются Адвентистами седьмого дня. Некоторые даже работают в церкви. Но то, что всегда отличало Адвентиста седьмого дня — поклонения Богу на общем служения в субботний день – неважно для них. Один с парадоксов пасторского служения в Северной Америке сегодня – это постоянная заинтересованность как в духовных, так и в богословских вопросах людей, но только не в проблеме упадка посещаемости церкви 1.

Так что же привело к тому, что церковное богослужение потеряло значение для столь многих людей?

Конечно, в адвентизме моего детства тоже были свои недостатки, но я очень ценю то, что регулярно посещать церковь было частью семейной дисциплины. Только по причине серьезного заболевания, а не легкой простуды, головной боли или бессонной ночи мы могли не пойти в церковь. Мы ехали 10 миль в церковь через настолько сильные метели, что едва было видно дорогу. (Да, я знаю, настолько по-стариковски все это звучит). Моментов, когда мы оставались дома в субботу, было так мало, что я помню их все.

Я слышал все причины, по которым люди не посещают церковь, и я сочувствую многим их них. Я побывал во многих небольших церквях (большинство адвентистских церквей маленькие) и могу сказать, что даже с очень доброжелательным пастором и дружелюбными членами церкви, там не очень-то захватывающая атмосфера. Недоразумения бывают во всех общинах, а в некоторых – даже ссоры и драки. Лидеры растрачивают свою энергию на повседневную деятельность, много усилий и средств растрачивается на сохранение старых зданий. На уроке субботней школы десятилетиями повторяют те же заученные клише. Можно найти недостатки в каждой церкви: слишком мало мероприятий для молодежи, не хватает работы с населением, плохая музыка, посредственные проповеди, один пастор на несколько церквей и члены церкви, которые, кажется, почти ничего не одобряют.

Мы, пасторы, пытаемся обогатить церковный опыт прихожан, как только можем. Я использовал самую разную музыку – от классической до традиционных гимнов, пения хора. Завтраки, горячие напитки и пончики… Много посещений на дому с личным приглашением в церковь. Я делаю все возможное, чтобы собрания были мирными – самая большая проблема для каждого пастора – хотя некоторые игнорируют даже самые большие усилия. Я пробовал себя в роли молодежного пастора, пастора-евангелиста и однажды — даже капеллана светского колледжа возле церкви. Я не претендую на звание необычайно харизматического оратора, но я думаю, что могу честно сказать: я всегда говорю четко и ясно, проповедуя весть надежды, а не страха и критики.

Но если несколько лет назад, как каждая маленькая церковь, которую я знаю, так и некоторые из тех, что побольше, были забиты людьми, то сейчас это совсем не так.

Оставим на время вопрос о том, как мы соблюдаем субботу – едим ли мы в этот день в кафе, водим ли свою дочь Эрин на танцевальное выступление, а сына Кэвина — на его любимую игру Маленькой Лиги. Рассмотрим только это: один из двух основных моментов отличия, отображаемый в названии нашей церкви, связан с выбором подходящего дня поклонения Богу. Это было главной причиной нашего основания, это отделяет нас от других христиан, и, согласно нашей эсхатологии, играет главную роль в событиях последнего времени. Но в этот момент, по крайней мере, в Северной Америке, количество людей, регулярно посещающих церковь, далеко не превышает количество людей, считающих себя Адвентистами седьмого дня. Станьте в задней части храма на большинстве наших служений, и там, где вы не увидите пустые скамьи, пред вашим взором предстанут седые головы.

Это — профессиональный «вызов» для нас, пастырей, потому что то, что происходит субботним утром – показатель успеха служителя. Церковное членство – это раз, доход – два, и, главное, спасение душ. Но то, что мы реально замечаем от субботы до субботы – люди на скамьях. Количеством людей мы измеряем притягательность наших служений. Полные церкви наиболее приятны и привлекательны. Качество пения улучшается, проповедь имеет больший отклик, можно развивать больше дружеских отношений, и новых людей легче приводить не в полупустую церковь.

Существует ли вообще такое понятие, как «несобранная церковь», церковь, в которой людям больше не надо рядом сидеть и вместе молиться? Но такой день может наступить, нравится нам это или нет. Маленькие церкви в Огайо, находящиеся в небольших городишках, исчезают. И это случается не только в нашей конференции. Я рискну и сделаю пророчество: в ближайшие десять лет четвертая часть нашей церкви или даже больше просто растает. Я уже вижу знамения того, что наша церковь достигнет крайней точки, после чего поколение, которое поддерживало и посещало церковь, умрет и останется слишком мало молодежи для того, чтобы стать новым поколением в церкви и оставаться на плаву. Это может произойти довольно быстро. Нам понадобится еще одна модель, если церковь Адвентистов седьмого дня собирается выживать в местах, где нет адвентистских больниц и колледжей 2.

Я не уверен, какой будет эта новая модель. Слабо организованной неопределенно-церковной группой, как описывает Питер Роннфелдт? Домашней церковью, как Симпл Черч (Простая церковь). А может, мы будем просто смотреть проповеди Дага Бетчелора и общаться в интернете, позабыв надежду собраться всем в одном месте? Мы — те, кто любят церковь Адвентистов седьмого дня – ищем ответы.

================================
1. Монте Салин говорит, что есть очень мало достоверной информации о посещаемости церквей в Северо-Американском дивизионе. «Только половина местных церквей ведут отчет посещаемости, несмотря на то, что это стало частью политики конференции в 1988 году и эта информация всегда должна быть в отчетах церковных секретарей». Но видно довольно четкую общую тенденцию к снижению посещаемости церкви, которую можно заметить в Проекте Исследования Американских Церквей. В то время как 3/4 американцев утверждают свою религиозную принадлежность в церкви, и 40-45% говорят, что они регулярно посещают церковь, результат фактического реального подсчета ближе к 20%. “Все согласны с тем, что показатели посещаемости снизились по всем направлениям”, — говорит Монте.

2. Поэтому я бы посоветовал молодым людям не готовиться к традиционному пасторскому служению, не имея запасного плана. В то время как информация о том, что в ближайшие десять лет много служителей выходят на пенсию, правдивая, я должен добавить, что денег и возможностей будет меньше.

Лорен Сейболд – служитель в Конференции Огайо и редактор журнала Адвентист Тудей