#пастор #роль_пастора #служение_в_церкви #адвентистский_пастор

ЧТО ЖДЁТ ПАСТОРСКОЕ СЛУЖЕНИЕ В БУДУЩЕМ?

Во времена, когда я завершил обучение в колледже и потом семинарию, это в значительной степени являлось гарантией того, что я смогу найти себе работу адвентистским пастором, будь я хотя бы на 50 процентов приличным человеком. В те времена вы смогли бы, в зависимости от ваших талантов или их отсутствия, в конечном итоге, путешествовать  большую часть своей жизни по маленьким церковным районам. Но вы обязательно получили бы приглашение на служение, и вам платили бы, как любому другому пастору, работающему в церкви.

Но с тех пор многое изменилось. Несмотря на то, что многие пасторы того поколения вышли на пенсию, возможности исчезают крайне быстро.

Как я говорил в предыдущих статьях, по мере того как исчезают маленькие церкви, исчезает и модель служения, которую мы использовали в течение 150 лет. Мало того, что общины сокращаются, но и многие сообразительные молодые люди больше не хотят мириться с тем, что терпело мое поколение и со стороны общин, и со стороны руководителей Конференций.

Я не утверждаю, что традиционному служителю никогда не будет места в привычной традиционной церкви — церковь Университета Лома Линда никуда не денется, — но  вот число таких рабочих мест будет сокращаться. И денег уже никогда не будет так много, как было раньше.

Более того, я не ожидаю, что теперь в общинах станет легче работать. В более своевольном мире, в котором мы теперь живем, церкви будут все больше становиться местом для единомышленников и для упрямцев, а это означает, что будет труднее быть лидером толерантной общины и церкви для всех людей.

Ложные предубеждения

Когда-то я думал, что термин «лидер — слуга» может стать ключом к хорошему пасторскому служению, но эта фраза стала несостоятельной из-за слишком частого использования и слишком редкого применения служения на практике. Теперь я убежден, что служение лидера-слуги становится невозможным из-за того, как  пасторов обучают, что от них ожидают, и из-за самого определения и особенно амбиций профессионального служения. Я пришел к выводу, что мы не сможем воспитывать лидеров — слуг, не изменив коренным образом служение и, возможно, не изменив то, что значит быть церковью.

Другие люди считают, что ключ к хорошему служению — это сильная духовность благочестивых «взаимоотношений с Иисусом». Я нахожу это слишком большим упрощением: я не вижу особой связи между людьми, заявляющими о таких чувственных отношениях, и практическими навыками и способностями для прочного и честного успеха в служении. Кроме того, не каждая личность способна адаптироваться к такой духовности.

Я также не верю, что если бы каждый пастор проповедовал благодать и принятие, то все наши проблемы разрешились бы. Мы долгое время были церковью, следящей за правилами, и за некоторыми нашими яркими предрассудками, и многие общины после этого не испытывают аппетита к благодати и принятию.

Далее следует несколько идей. Вы можете со мной не согласиться, но я хотел бы хотя бы начать разговор.

1 Отбросьте требования к образованию пасторов.

Итак, пастор изучает в колледже служение. Затем он жертвует временем, чтобы пойти в семинарию. Если он попал в прогрессивную Конференцию, его поощряют к получению степени Доктора практического служения. Все эти тренинги повышают его ожидания: он думает, что изменит мир. И из-за «единственной истинной церкви», в которой он является пастором, он должен начать с обращения всех или, по крайней мере, большинства жителей Колупановки, в которую он был назначен.

Но Колупановка безразлична к его евангелизационным призывам, а прихожане с подозрением относятся к его богословскому важничанью. Стоит ли удивляться, что после этого начинается разочарование?

Возможно, мы слишком уж усердствуем с нашими пасторами. Многие люди из небольших общин, в которых я служил, были бы так же счастливы, а может быть, были даже счастливее, если бы полусвязную проповедь проповедовал свежий выпускник средней школы, имеющий хоть немного здравого смысла. В одном церковном районе я никогда не упоминал, что у меня есть докторская степень: это было бы для меня антирекомендацией.

Мы сделали вид, что адвентизм каким-то образом более интеллектуален во всех отношениях, чем он есть на самом деле. Посетите среднюю небольшую церковь в среднюю субботу, и вы обнаружите, что общий знаменатель совсем не является высоким. Проповедники, — и пресвитеры, а иногда и профессионалы -пасторы, рассказывают проповеди полувековой давности с небольшим количеством новых пророческих параной. Субботняя школа с громким названием «Изучение Библии» проводится дословно из урочника. И это может быть хорошо для всех них: уверенность в «истине» — это все, к чему стремятся многие общины.

Кроме того, в церковных округах, состоящих из нескольких церквей, которые нужны для того, чтобы пасторы получали полную ставку с полной зарплатой, большинство проповедей проповедуется прихожанами или Дагом Бэтчелором с видеопроектора, потому что пастор не может быть более чем в одной церкви за один раз.

Вы также должны знать, что представление о том, что каждый пастор должен иметь высшее образование, в любом случае не соблюдается. Я знаю пару президентов Конференций, которые никогда не выходили за рамки колледжа, и многих пасторов, которые вообще не ходили в колледж. У них все в порядке с требованиями, которые предъявляют к служителям.

Так что давайте перестанем притворяться. Откажитесь от образовательных требований к пасторам для небольших церквей. Оставьте Докторов практического богословия и Магистров служения для тех общин, которые в этом нуждаются.

2 Другими словами, один размер не подходит абсолютно всем.

Церковь Университета Лома Линда требует чего-то совершенно отличающегося от общины в Колупановке.

Это разнообразие официально нигде не отмечается. С точки зрения того, что деноминация публикует и выпускает в средствах массовой информации, кажется, что существует довольно узкое определение «настоящей» адвентистской церкви, и оно очень похоже на общины из моего детства или детства старейшины Теда Вильсона. В них должны собираться полные, никогда не разводившиеся и не состоящие в повторном браке семьи (сидящая дома мама, папа, и двое или трое детей на скамейке между ними). Люди встречаются в 10 часов утра в субботу с другими отказавшимися от украшений вегетарианцами, изучают урочник субботней школы, поют из сборника гимнов и слушают часовую проповедь о пророчестве, подтверждающую все 28 Основ нашего вероучения.

Конечно, нам нужны пасторы, которые могут служить таким общинам (если они все еще будут существовать). Но нам нужны и другие пастыри. Это гораздо более широкий диапазон, чем признают руководители нашей церкви. Я знаю место, где одна община считает, что Даг Бэтчелор — это альфа и омега, и она даже готова добавить некоторые дополнительные Основы вероучения, не поддерживаемые нашими пионерами, например, теологию мужского главенства и теологию последнего поколения. И одновременно с этим, в нескольких километрах в другом направлении есть община, в которой служит пастор-женщина, есть класс субботней школы для геев, и которая следует лекционарию проповедей и проводит богослужение как литургию.

Мне кажется, что нам нужно, не бросая ни на кого тень, прояснить, что все они являются легитимными адвентистскими церквями и официально готовят и принимают пасторов, которые могут охватить этот разнообразный диапазон.

3 Отказаться от политики «всем платят одинаковую зарплату».

Обычным людям нравится это правило. Но на самом деле это правило не только не работает, но его даже не соблюдают.

Во-первых, в нашей системе все хорошие пасторы покидают общины и переезжают в офис администрации, где зарплата немного выше, у них большие командировочные, а экипировка и книги бесплатны — и у них просто гораздо менее напряженная работа. Я уже много раз говорил об этом, но это остается правдой: вы не будете лучшим пастором в этой деноминации, пока вас не продвинут из служения в общине в офис.

Некоторым пасторам в некоторых крупных церквях, особенно в общинах при госпиталях, больница может выплачивать надбавку к зарплате — разумеется, тихонько под столом. (В одной такой общине, о которой я знаю, это двойная зарплата плюс невероятно дорогое членство в гольф-клубе, так что пастор может играть в гольф со своими членами церкви-миллионерами). Пасторы в некоторых черных церквях, насколько я знаю, берут себе солидные денежные «чаевые» за особенно хорошие проповеди и взимают плату за дополнительные услуги, такие как свадьбы и похороны.

Подумайте также о тех пасторах, у которых трое или четверо детей учатся в колледже. Их компенсация от Конференции в виде субсидий на образование огромна! Это справедливая система? Равная оплата за равный труд?

Кроме того, есть настоящие победители: те, кто уходит из церкви, и нанимаются в систему адвентистского здравоохранения. Все еще будучи рукоположенными служителями, они теперь имеют шестизначную зарплату. Вы когда-нибудь слышали, чтобы хоть кто-нибудь отклонил такое  предложение?

Однако есть еще одна трудность в этой схеме единой оплаты.

Несколько лет назад я разговаривал с опытным, хорошо образованным пастором среднего возраста, который однажды понял, что его большая церковь, где он был очень популярен, утомляет его. Ему пришло в голову, что он мог бы жить в горах и путешествовать по трем маленьким церквям и посещать их членов (разобранная удочка лежала в его хэтчбэке, чтобы останавливаться здесь и там по пути) и зарабатывать столько же денег. Зачем лишнее беспокойство?

Меня поражает, что другие пасторы не делают такой же выбор.

Так что давайте перестанем притворяться, что платить всем одинаково — это наш большой успех. Это не так, и это, к тому же, не устойчиво с точки зрения финансов.

4 Разделите большие пасторские  округа на общины, в которых будут служить пасторы, работающие неполный рабочий день.

Как только мы упростим вход в служение, ограничив образовательные требования и ожидания в отношении заработной платы, мы позволим появиться пасторам, которые будут синхронизированы с местным сообществом. В Огайо их какое-то время называли «пасторами двух профессий». Да, были проблемы. Есть трудности с точки зрения трудового права, и оно потребует жесткого контроля. Но если проблемы смогут быть разрешены, то в этом будет гораздо больше смысла, чем у пасторе с докторской степенью, курсирующим между четырьмя небольшими церквями, каждую из которых он посещает раз в месяц, в то время как Даг Бэтчелор проводит церковные служения во все остальное время.

5 Создавайте больше домашних церквей под руководством членов церкви.

Не нужно строить здания для церкви из пяти человек. Учебные материалы для таких небольших групп уже есть.

6 Обучайте пасторов навыкам работы с людьми и управленческим навыкам, оказывайте им эмоциональную поддержку.

В нашем богословии мало нового. Как бы мы ни старались, наша теологическая медиана будет где-то на уровне сложности Марка Финли. Я бы остановился на этом.

Но нужно многому научиться, чтобы общаться с людьми. И научиться тому, как управлять собственной жизнью и семьей в постоянных кризисах, которые создают пасторам некоторые общины.

Я думаю, что Конференции иногда приносят больше вреда, чем пользы. Они действуют так, как будто их работа — мониторить богословие и деятельность своих служителей. По крайней мере, в прежние времена нас, пасторов, безжалостно терроризировали этим. Единственным «руководством», которое мы получали, была критика нашей работы, и критика наших жен и семей. Я помню, как я, молодой пастор думал: «На меня давят сверху и снизу. К кому мне обратиться?»

Я думаю, что настоящая работа Конференции должна заключаться в том, чтобы не дать пасторам и их семьям взорваться под воздействием стресса, связанного с работой. Научите их, как жить с общиной так, чтобы не получить срыв. Скажите им, что с ними все в порядке, даже если они не справляются со всеми вызовами со стороны церкви.

Но, конечно же, эти ребята из Конференций ужасно заняты посещением комитетов по всей стране – и я не уверен, что у них останется на это время. И, кроме того, есть тот парень из офиса Конференции, который является «пастором пастора» и с которым вы могли бы расслабиться, позволить излить все это и рассказать все свои секреты и разочарования? Да… нет. Если вы поверили в пасторскую ассоциацию, вы заслуживаете того, как все это закончится для вас.

7 Не каждая община может выбрать пастора.

Все хотят выбирать пастора. Но они не могут это сделать. Если они не смогут воспитать пастора внутри общины — а некоторые так и делают, — то маленьким церквям придется научиться жить с теми, кого они получат.

8 Будущим церкви может стать большее количество  онлайн-собраний.

Кто-то недавно предложил, что нам нужно основать онлайн-церковь. Мне это не приходило в голову, но в этом есть смысл. Это открывает множество возможностей для служения. Требуется другой набор пастырских навыков. Такая церковь собирает людей не только по географическому признаку, но и по другим. Это намного дешевле. Не требует недвижимости. Члены церкви тоже могут заниматься этим служением. И наш собственный опыт работы на субботнем семинаре журнала «Адвентист Тудей» демонстрирует, что такое сообщество может принести огромное удовлетворение!

9 Наконец — и это, вероятно, невозможно, но именно с этого следует начать серьезный разговор — нам нужно хотя бы начать думать об изменении всей модели пасторского служения.

Мои мысли по этому поводу все еще расплывчаты. Я пытаюсь сказать, что, возможно, пришло время полностью изменить традиционную роль лидера, угодного Богу.

Традиционная идея служения начинается с харизматичного человека (обычно все еще мужчины), исполнителя, обученного для единственной определенной должности, помещенного на пьедестал, с которого он может нанести большой ущерб, если он захочет использовать свою власть (при этом более уязвимы от него будут, например, молодые женщины). Или, наоборот, превратности общинной жизни могут отбросить его назад таким образом, что окажутся фатальными для его карьеры или семьи. Заберитесь на этот постамент, и вы будете подвержены деспотизму или станете козлом отпущения — либо титулованным героем, либо виноватым во всём.

Некоторые из соображений самозащиты выбирают посредственность. Не раскачивайте лодку. Делайте самое необходимое, но ничего из того, что кого-нибудь расстроит. Я знал пасторов, которые разделили свою жизнь на личную жизнь (где они уходят в одиночество) и общественную жизнь (где они играют роль, которую все от них ждут).

По тому, как это устроено сейчас, пастор оказывается на милости деноминационных ожиданий, давящих на него, и между теми в общине, кто его незаслуженно любит, и теми, кто его ненавидит безо всяких причин. Возможно, вместо этого мы могли бы найти способ сделать подотчетность просто частью пасторской работы, а не навязывать ее сверху и снизу. Сила и опасность пасторской роли каким-то образом должны самокорректироваться или, по крайней мере, самоограничиваться. Нужны сдержки и противовесы, которые удерживали бы пастора от пьедестала и поддерживали бы его роль заботливого служителя.

Как? Я не уверен, что знаю это. Я ищу способ придать духовному лидерству новую форму, которая будет органичной для группы верующих, менее формальную, не зависящую от положения, иерархии или личной харизмы. Является ли проблемой рукоположение? Возможно, нам нужна непрофессиональная модель лидерства. Дело в образовании? Выше мы это разбирали. А может, дело в деньгах? Могли бы мы, как мормоны, использовать в церкви  только пасторов из числа членов церкви? У меня нет ответов на все эти вопросы.

Я хотел бы знать, покажутся ли какие-нибудь из этих идей правдоподобными или, по крайней мере, могут ли они поспособствовать началу разговора.

Лорен Сейболд – пастор на пенсии, главный редактор журнала «Адвентист Тудей»

Перевод сообщества «Прогрессивные адвентисты»

===================================

What’s the Future of Pastoral Ministry?