ПОДСТАВЬ ДРУГУЮ ЩЕКУ

Слова Христа о подставлении другой щеки сейчас, возможно, с подачи Льва Толстого воспринимаются как что-то аналогичное буддистской ахимсе. Призыв не применять насилие и все конфликты разрешать миром.

Но ведь Христос говорит нечто другое — и гораздо более радикальное и «соблазнительное»:

«Вы слышали, что сказано: „око за око и зуб за зуб“. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два». (с)

На этом месте неверующий спрашивает язвительно: а если обидчик хочет тебя изнасиловать, что ему надо отдать и какие части тела добровольно подставить?

И это резонный вопрос.

Эти слова, если понимать их буквально, означают совсем не «сопротивляйся злу мирно и ненасильственно». Они означают: «Не сопротивляйся злу вообще — наоборот, потакай ему и потворствуй».

Тут сказано, фактически, что если тебе звонит телефонный мошенник — надо добровольно выдать ему все пароли, отдать все деньги и еще по собственной инициативе сходить что-нибудь поджечь.

Но так это не понимает и самый ярый пацифист. И не только потому, что от такого «непротивления» потерпит ущерб: против этого совесть протестует. Нельзя добровольно подчиняться чужой злой воле; нельзя помогать насильнику бить, бандиту грабить, а мошеннику обманывать — хоть бы и тебя самого. Это превращает тебя из жертвы в пособника.

Так не делал и Сам Христос: когда Его били, Он не говорил «а теперь. пожалуйста, еще раз по другой щеке», а вполне однозначно выражал недовольство. Так не делали апостолы: Павел, притесняемый собратьями-иудеями, обратился за защитой к римским властям. Так не делали мученики: они отказывались отрекаться от Христа, хотя другие люди настоятельно этого от них требовали.

Понимать «непротивление злу» в прямом смысле, очевидно, то же, что в словах «если глаз твой соблазняет тебя, вырви его» видеть призыв к членовредительству, а в словах «кто не возненавидит отца своего и мать свою…» — призыв к жестокому обращению с престарелыми родителями.

Святые Отцы толкуют эти слова в основном как призыв не разжигать, а гасить конфликты — не мстить, не отвечать ударом на удар, реагировать спокойно и кротко, чтобы обидчик устыдился и успокоился. (Но, надо сказать, с кем-то это сработает, а с кем-то нет: среди любителей бить людей по щекам немало таких, которых чужая кротость и безропотность только раззадоривает.) Это звучит разумно, но выглядит как приручение «невместимого», сведение его к какой-то плосковатой житейской мудрости.

Впрочем, св. Иоанн Златоуст делает интересное замечание: христианин, которого бьют по щеке, говорит он, ощущает себя ратоборцем, а не терпящим избиение.

Т.е. не чувствует себя жертвой. Воин же не обижается и не оскорбляется, когда враги на поле боя его бьют. Он это, так сказать, не принимает на свой счет.

Может быть, суть в этом?

Вся Нагорная проповедь — о том, что нужно «стать совершенным, как Отец наш Небесный»; она предлагает делать вещи на грани невозможного, и все они связаны с переключением внимания с внешнего уровня на внутренний. Не просто не убивать, но и не гневаться. Не только не изменять жене, но и не смотреть с вожделением на чужих женщин. Любить (искренне любить!) чужаков и врагов. Важно не только то, что ты делаешь, но и прежде всего то, что у тебя внутри.

Бога невозможно оскорбить. Он не обижается на богохульства, наши грехи не наносят Ему ущерб. Он не только прощает нападки на Себя, но и щедро раздает Свои блага даже тем, кто относится к Нему по-свински Даже являясь внешне, по всем признакам, «жертвой злых людей» — Он жертвой не становится, потому что идет на это свободно и сознательно, и в самое время издевательств и страшной казни не перестает думать о других больше, чем о Себе.

Самочувствие жертвы — обида, жалость к себе, чувство, что тебя к чему-то принуждают или что-то у тебя отнимают — Богу чуждо. Он всегда в сильной позиции.

Возможно, быть совершенным как Отец наш Небесный — значит, в том числе, _не быть жертвой_.

Не внешне — «ни за что не позволю над собой издеваться!»; такая обостренная необходимость себя защищать говорит как раз о том, что человек из состояния жертвы недалеко ушел. Но внутренне: в любой ситуации оставаться таким, чтобы чужие оскорбления или наглые притязания тебя не задевали и не требовали обязательной реакции.

Быть свободным от необходимости «реактивно» отстаивать и защищать себя. Всегда действовать проактивно; оставаться в сильной позиции, из которой никакие чужие нападки и атаки не могут тебя вывести.

Но такую позицию можно занять лишь из силы — не из слабости.

И пытаться симулировать такую внутреннюю силу или, тем более, принуждать к ней бессмысленно.

Наталья Холмогорова