В сегодняшней церкви стала популярной столь любимая и рекламируемая пасторами «система Иофора», вертикаль власти, пред
ложенная Моисею. Проанализировав эту модель управления, вы придете к выводу, что она является языческим изобретением.

Но многие из нас — как во времена древнего Израиля — всё ещё просят себе царя, который бы правил нами. Мы хотим присутствия видимого посредника, который бы говорил нам «что сказал Господь». Наличие человека-посредника в церкви — это излюбленная традиция, которой многие христиане глубоко посвятили себя.

Однако она не соответствует Писанию. И она подавляет беспрепятственное функционирование и полное взросление Тела Христова.

Церковная власть — далеко не однозначная тема в протестантских кругах. Для протестантских деноминаций характерно невысокое мнение об официальной церковной иерархии. Никакая церковная организация или структура не является посредником между Богом и людьми. И все же довольно распространена ситуация, когда в поместной церкви пастор или председатель церковного совета (епископ, секретарь и т. д.) деноминации обладает значительной властью.

Хотя подобный авторитет не санкционирован официально, он, тем не менее, довольно высок… В церковную борьбу за власть вовлечены сложные механизмы. В каком смысле господство Бога определяет структуру церкви? Должны ли сильные, доминирующие личности влиять и манипулировать небольшой общиной? В какой степени христианские общины принимают и копируют модели власти, преобладающие в нашей культуре, вместо того чтобы искать библейские принципы, ценно-
сти и примеры?

Действительно, если посмотреть на современные церкви с пасторской системой, можно заметить, что их структура управления не намного отличается от мирских корпораций. Те же принципы менеджмента, бизнес-планирования, пиара, маркетинга (особенно сетевого), отчеты, тренинги, семинары по повышению квалификации, внедрение «передовых технологий» и т.д.

Понятно, что какие-то законы, принципы и правила могут быть общими и для мира и для Церкви, но все дело в том, что условия, при которых эти законы и правила начинают эффективно работать, в мире и в церкви абсолютно разные.

Когда пасторы и проповедники перестают видеть эту разницу, то рождаются учения, не имеющая ничего общего с Писанием, но внушаемые церкви так, словно они исходят из уст Самого Господа. В то же время Иисус неоднократно говорил, что Его Царство — не от мира сего (Ин. 18:36), а значит и принципы управления и сама структура Царства должны значительно отличаться от мира.

Если рассматривать нас, христиан хотя бы в рамках одной общины, мы равны друг — другу по своему статусу (Деян. 15:7-9). Сердце каждого из нас лукаво и крайне испорчено (Иер. 17:9), все мы в равной степени
согрешили и лишены славы Божьей (Рим. 3:23), все в равной степени прощены по милости и спасены по благодати (Еф. 2:8). Все в равной степени являемся «царственным священством, людьми, взятыми в удел» (1 Пет. 2:9).

Возникает вопрос: можно ли наделить не всемудрого, не всеведущего не всемогущего, одним словом несовершенного человека, сердце которого к тому же лукаво и крайне испорчено, властью и полномочиями единолично принимать решения относительно Своей (поместной) церкви и Своих, искупленных Им людей?

Насколько рационально со стороны Бога взваливать весь груз ответственности за церковь на одного несовершенного человека? Возможно, человек сам взваливает на себя эту ответственность, потому, что получает за это бонус в виде безраздельной власти в церкви?

А ответственность — хороший щит, которым можно прикрыться в случае чего: мол, я несу ответственность за то, что я делаю пред Самим Богом, и не учите меня жить!

Не секрет, что подавляющее большинство конфликтов в современных поместных церквях — бунтов, расколов, делений — происходит либо из-за борьбы отдельных личностей за пасторскую власть, либо из-за злоупотребления отдельными личностями пасторской властью.

Если посмотреть историю первоапостольской церкви, то основные конфликты возникали не из-за борьбы за власть, а из-за неверных учений. Консолидация же власти в общине в руках одной личности резко
и недвусмысленно осуждалась апостолами: вспомните любящего первенствовать Диотрефа.

Напрашивается вывод: отсутствие конфликтов в первой церкви из-за пасторской власти говорит, прежде всего, за то, что в ней не было причин для их возникновения — этой самой единоначальной пасторской власти. Напротив, превозношение, возвеличивание кого-то одного над всеми считалось недопустимым.

Максим Нестеренко «Институциональное пленение церкви»