Молодой человек рассказывал отцу Григорию про свою тещу. Про то, что он недавно женат. И все бы ничего, но теща житья не дает. Она все время недовольна им, беспрерывно подковыривает, критикует, ругает. Никакого покоя нет.

Отец Григорий стоял, облокотившись локтем правой руки на аналой и по привычке мял бороду.

— Знаете, — остановил он молодого человека, — Я тоже про это все время думаю. Меня все время кто-то ругает, подковыривает, критикует, подсмеивается надо мной, еще хуже, советы пытается давать, жизни учат. А ведь я уже не мальчик. Человек я взрослый. Жизнь повидал. В Церкви давно служу. Давно уже настоятель. И мне это все страшно неприятно. Злит это меня просто ужасно. Невозможно выносить. И я вот думаю, а почему так? Ведь меня никто не бьет, допустим, в нос. Или по щеке. Никто мне на голову не надевает кастрюлю со вчерашними щами. Никакого ущерба для меня нет. Просто ругают. Просто мной недовольны. Просто совет пытаются дать. И что это? Просто сотрясение воздуха. Колебания вызванные чьим-то языком и голосовыми связками. Казалось бы, плевать. Но нет, не плевать. В чем же дело?

Вот, допустим, на ногу мне кто-то нечаянно наступит. Ущерба сколько хочешь. И упал я, и синяк у меня, и хромаю теперь. Но пережить это можно. Ведь нечаянно же. А вот сказал кто-нибудь «Ну и свинья этот отец Григорий!» — никакого ущерба, а переживать будешь неделю. Да жить после этого, вообще, как?

И знаете, что я надумал?

— Интересно, — оживился молодой человек.

— А я Вам скажу. Только по секрету. Ну и Вы – никому, ладно? Никому-никому. Обещаете?

Молодой человек кивнул.

Отец Григорий еще помял немного бороду.

— Дело в том… Как бы Вам объяснить? Дело в том, что я — Бог. Я это понял. Да-да-да. Самый что ни на есть… И не какой-нибудь там… Ну, в смысле, не как Иисус Христос. А самый настоящий. То есть во всем Божественном величии. Ну, Вы вообще представляете? Вот Бог. И вот все остальные. Тьфу…

То есть я молюсь в Гефсиманском саду и тут какая-то кодла с пушками да перьями приходит меня схватить. А я знаю, что одно мое слово, и легион ангелов заметелит их в миг. Одно только мое всемогущее слово. Неужто я буду медлить? Ведь я все ж таки Бог. А они?
Нормальная Божественная реакция. Позвал легион ангелов и все. Или одним словом обратил их в камень. Раз и готово.

В этом все дело, что я именно Бог.

Понимаете, если я тварь, то я такой же как все. Пусть я даже самая совершенная тварь, но и она не может быть совершеннее совершенного Бога. И мне, как твари, тогда глупо сердиться на другую тварь. Понимаете? Я не совершенен, но и он тоже не совершенен. Чего сердиться? Какие основания? Я болен. Он тоже нездоров. Больные в больнице не сердятся на других больных за то, что они больные. Но для этого надо увидеть самого себя больным. И понять, что сердиться – просто глупо.

Но я же ведь не могу быть глупым. Вы-то понимаете?

— Не можете? – переспросил молодой человек.

— Совершенно не могу, — замотал головой отец Григорий, — Ведь я же Бог. Вы не поняли?

Сердиться можно только, если ты реально Бог. Если ты реально круче их всех. Тогда, какое они имеют право? У меня недостатки. И у них тоже, наверное могут быть недостатки. У меня слабости. И у них какие-то слабости. Зачем я буду на них злиться и раздражаться. И я бы не злился. И я бы не раздражался. Но я Бог. И они не смеют вот так со Мною. Не смеют.

Поэтому и Вы, — он положил руку на плечо молодому человеку, — живите спокойно. Вы Бог. А Ваша теща – нет. А Вы нормальный Бог, без всяких там прощений обидчиков и молитвы за врагов. Нормальный Бог. С нормальным Божественным всемогуществом. И естественным для Бога праведным Божественным гневом. Поэтому, когда Ваша теща, эта недостойная Вашей Божественности тварь, снова начнет доставать Вас, — просто испепелите ее.

Илья Забежинский

https://vk.com/ilya_aronovitch?w=wall7061718_63684%2Fall