#религиозные_неврозы #причины_фанатизма #нездоровая_религия

КРИТЕРИИ НЕВРОТИЧЕСКОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ

В невротической религиозности нет речи про личность, ведь личность — это выбор, свобода, способность выдерживать неопределенность. Невроз на это не способен. Человек, отказавшийся от собственного выбора, всегда ждет себе помощи, ожидает изменения собственной жизни извне. Глубинный запрос: «Дайте!» Не «нате».

Посмотрите вокруг — вы увидите, что много людей с таким мотивом приходят в церковь: «Я Тебе, Господи, это, а Ты мне — то. Ах нет?! Ну все!». И у человека возникает обида на Бога, ведь «я так старался, а Он?!».

Бог пытается дать нам почувствовать, что мы прощены и любимы, а мы не хотим. Мы привыкли жить в состоянии тревоги, страха, напряжения и по-другому не умеем.

Стиль невроза задает характер — либо внутрь себя, либо в сторону обвинения других. И это работает как в Церкви, так и вне ее. Или «виноваты близкие, я вот каюсь каждую неделю, но ничего не меняется, потому что они меня достали». Или «ничего не меняется, потому что я не могу себе чего-то простить».

В неврозе человек действует в логике самооправдания или самообвинения, самонаказания или наказания других. Там по-настоящему нет главного — другого человека. Это основной критерий. Невротическое «дай» не видит другого человека, как не видит его и невротическая вина. И, как ни парадоксально, оно не видит и самого себя.

В неврозе нарушена оптика восприятия, и нет встречи с реальностью. Вместо нее всегда какая-то картинка, страшная ли, прекрасная ли, но — нереальная. Все «слишком» — слишком черное, слишком белое, ярко-красное.

Психологические проблемы верующего, по сути, те же, что и у неверующего, но здесь может быть еще и религиозная подоплека. «Ну как любить себя — ведь это же грех?», «Как добиваться чего-то от других, ведь я их могу обидеть?». Возникают реверансы к смирению — и все время не по делу, не к месту, не про жизнь. Вырванные из контекста религиозные идеи используются ради своих невротических целей, и человек этого даже не понимает.

Задачей тут может быть переход от инфантильной религиозности (карающий Бог, страх наказания) к религиозности взрослой (Бог — Отец, Собеседник), вхождение в ответственность, преодоление невротического чувства вины, страха наказания, калечащего, а не исцеляющего душу. Ведь если есть страх невротический, то страха религиозного не будет. Первый затмит второй. Отчаянное «Бог меня не прощает» может значить лишь одно: человек сам не прощает. Мысли «Господь меня карает» и «все плохое — от меня» проходят красной нитью через жизнь невротика. Одна моя клиента сломала руку и считала себя в этом виноватой, потому что она «навыла беду». Надо, чтобы рядом с таким человеком оказался кто-то, кто сказал бы: «Нет. Ты просто сломала руку. И все».

Чтобы иметь страх Божий, надо быть собой, надо стать личностью, умеющей сказать: «Я есть, Господи. И я боюсь — но боюсь осквернить Тебя своим грехом, боюсь потерять любовь к Тебе».

В невротической психологии много аутоагрессии, то есть агрессии, направленной против самого себя. Когда такой человек приходит в Церковь и сталкивается с понятием греха, — пиши пропало. Его внутреннее неприятие себя получает «религиозное оправдание». Он будет заниматься бесконечным самонаказанием и самокритикой, думая, что это путь к праведности.

Случай из практики. Ко мне однажды пришел очень зажатый человек: с одной стороны, в нем чувствовалось желание реализоваться, с другой — закомплексованность и неуверенность в себе, а это путь к аутоагрессии. В своих аскетических практиках он не знал меры: брал посты, которые современный человек не может выдержать, молился все свободное от работы время — по три акафиста в день, масса канонов, чтение Ветхого Завета. Священник говорил ему: «Вот это я понимаю… Здорово!», не осознавая, что этот прихожанин ревностен не из страха Божия, а это направленная на себя агрессия, «чтобы жизнь малиной не казалась». (Позже мы с этим священником поговорили, и он дал благословение своему чаду читать не больше утренних и вечерних правил и поститься, как все).

Как сказал другой мой знакомый священник: «Почему в нашем сознании грех затмил любовь?» Пока человек не разберется со своей психологией, пробиться к духовности ему будет очень сложно.

Взрослый, зрелый человек на неприятности реагирует таким рассуждением: «Да, непросто… Сейчас немножко побоимся и начнем думать, как справиться». И действует — да, получая шишки, но вместе с ними и навыки, опыт, мудрость. В пятый раз падать не так страшно, зато подниматься значительно легче.

Невротик говорит: «О, Боже! Всё… Конец… Нет, только не это!». Он отворачивается от реальности, которая кажется ему невыносимой. Оправдывается, рационализирует, вытесняет, защищается — что угодно, только не действует.

Часто невроз толкает нас к возрастанию. Человек страдает и хочет выбраться из кризиса. Неслучайно все великие психологи — Эрих Фромм, Виктор Франкл — считали, что невротик лучше, чем адаптант, который просто слился с толпой и играет по правилам. Его просто нет. Невротик — худо-бедно, криво-косо, но как-то борется за свое «я».

Возрастание идет через преодоление, это борьба. Помните «Легенду о Великом инквизиторе» у Достоевского? Когда инквизитор говорит «Христу»: «Зачем ты опять пришел? Людям не нужна твоя свобода, они отдали ее нам. Дай им уйти, не родившись». Невроз — это как раз попытка родиться. А адаптирование — согласие не быть.

Человеку, вышедшему из невроза, не становится проще жить. Сложнее, но интереснее, богаче. Солнце светит, и творческая жизнь бьет изнутри. И становится возможной глубокая личностная вера, в которой сгорают страхи и невыносимое оказывается посильным.

Наталия Инина

https://www.matrony.ru/kogda-religioznyie-idei-opravdyivayut-nevroticheskie-tseli/