Реальность заключается в том, что многие «верующие на грани», даже если они сохранят свою веру в Бога или же вновь обретут ее, встречают в организованной религии серьезные проблемы и (больше) не ценят свои церкви. Это привело людей к исходу из их церквей и создало кризисы в большинстве христианских конфессий, не исключая и адвентистскую церковь. Среди верующих «на грани» могут быть многие, кто были бы готовы стать частью сообщества, в котором они действительно бы ощущали чувство принадлежности и внутреннюю уверенность в том, что они у себя дома. Если бы только они могли найти место, которое они могли бы считать своим духовным домом.

Многие из этих людей были глубоко разочарованы тем, что они испытали в своей поместной общине и тем, что они видели и слышали в своей конфессии. При этом они столкнулись с достаточным количеством узколобости. Они так и не почувствовали, что церковная жизнь и служение в их общинах были хоть как – то полезны для их духовного роста. Большая часть происходящего в церкви кажется им слишком поверхностным и не имеющим к ним никакого отношения. Они не испытывали радости и удовлетворения от того, что являлись членами церкви и они не чувствовали той духовной поддержки, которая в восторженных выражениях упоминается в предыдущем разделе главы. В свете вышесказанного, действительно ли стоит тратить свои время и энергию на то, чтобы (вос-) соединиться с церковью – в частности, с адвентистской церковью? Стоит ли овчинка выделки?

Часть ответов на эти вопросы основана на правильной идее о том, что церковь представляет из себя на самом деле. Мы используем слово «церковь» в нескольких смыслах. Оно может означать религию в целом, например, когда мы говорим о взаимоотношениях «церкви» и «государства». Часто это слово означает здание: величественный собор или небольшую деревенскую церковь, ну и все, что находится между ними. Слово церковь еще используют, имея в виду «конфессию». Все: католики, лютеране, баптисты и адвентисты — говорят о «моей церкви». Под этим может подразумеваться церковная организация. Именно в этом смысле я использую это слово, говоря, что я надеюсь, что «церковь» продолжит посылать мне каждый месяц пенсионный чек. Термин «невидимая церковь» может относиться ко всем христианам всех времен. В библейских Писаниях, однако, слово «церковь» прежде всего относится к «видимой» группе верующих в конкретном городе или регионе. В Новом Завете церковь – это, прежде всего, церковь в Риме, Коринфе, Ефесе или области Галатия.

Это имеет решающее значение. Новый Завет признает существование некоторых связей между церквями, расположенными в разных местах. Он говорит о том, что должно существовать ощущение единства и сплоченности между отдельными церквями. Мы читаем о совещаниях, происходивших между церквями, и о людях (в частности, апостолах), которые путешествовали, посещая отдельные общины, поддерживая и напутствуя их. Но в первую очередь церковь всегда означала поместную общину! Я верю в то, что этот принцип действует и сегодня. Я осознаю, что объединяющие религиозные организации нужны, и что структуры, и даже правила и политика организаций неизбежны. Но это не должно привести нас к мысли о том, что «вышестоящие» организации представляют собой суть церкви. Нам должно быть ясно, что церковь адвентистов – это не то же самое, что структура Генеральной Конференции или организации уровня дивизионов, унионов или конференций, и что самым важным собранием членов церкви не является всемирный конгресс, который проводится раз в пять лет. Самым важным строительным блоком церкви является поместная община верующих, а самая важная встреча церкви – это утреннее субботнее богослужение, когда группа верующих как община встречается с Богом.

Это означает, что происходящее в церкви как конфессии может быть важными вопросами и может принести многим из нас большие переживания, но не это должно стать нашей окончательной заботой. Я должен постоянно напоминать себе, что моя церковь расположена не в городе Силвер Спринг, рядом с Вашингтоном в Соединенных Штатах Америки, и что моя церковь в первую очередь не замечательная (или не всегда такая уж замечательная) всемирная организация. Моя церковь – это прежде всего моя поместная община.

Международные или национальные конфессиональные организации церкви не имеют божественного происхождения. Нигде в Библии вы не прочитаете о Генеральной Конференции или об унионах и конференциях. Мы не слышим в Писании об избирательных комитетах, церковном руководстве или рабочем курсе. Мы читаем об апостолах, пасторах и учителях, но никогда – о президентах и директорах отделов. Все эти вещи, которые сегодня есть в нашей церковной структуре, второстепенны. Это человеческие изобретения. Форма управления церковью, которая есть у адвентистов – это сочетание элементов, позаимствованных ранними адвентистскими лидерами в конфессиях, из которых они вышли. Постепенно эти элементы получили дальнейшее развитие на основании того, что считалось полезным для поддержки поместных церквей и для оказания помощи в их миссионерской деятельности. Опять же это не значит, что я обесцениваю все формы организации и что я хотел бы избавиться ото всех «вышестоящих» церковных уровней. Но это не значит, что я могу расслабиться, когда я вижу и слышу на различных уровнях конфессии вещи, с которыми я не согласен.

Я член моей поместной общины. Моя верность, прежде всего, принадлежит общине, частью которой я являюсь. Поэтому мой приоритетный вопрос заключается в том, могу ли я с пользой для себя принадлежать поместной общине? Является ли моя поместная церковь местом, где я могу поклоняться с другими людьми и духовно ощущать себя как дома? Наполнена ли община атмосферой, где я буду развиваться духовно, эмоционально, социально и интеллектуально? Та ли это церковь, где я могу самостоятельно думать, и позволено ли мне там сомневаться и не соглашаться с другими? Действительно ли это та церковь, в которую я могу внести свой вклад и свои таланты?